Англия

Подъем экономики.

Завершение промышленного переворота было важнейшим фактором, предопределившим бурную индустриализацию страны. «Все прежние изумительные успехи, достигнутые благодаря применению пара и машин, совершенно бледнели в сравнении с мощным подъемом производства за двадцать лет, от 1850 до 1870 г. ...» (Энгельс) 4. Англия превратилась в подлинную «фабрику мира». Около половины и более мирового объема производства выпускала не только легкая промышленность Англии (прежде всего хлопчатобумажная), но и тяжелая — металлургия (особенно после изобретения в 1856 г. Г. Бессемером нового способа выплавки стали), машиностроение, добыча угля, судостроение. Ведущими индустриальными районами были Северная Англия, Средняя Шотландия, Южный Уэлс. Продукция английской промышленности, широко представленная на всемирной выставке 1851 г. в Лондоне, поразила современников. Англия была хозяином на мировом рынке благодаря высокому качеству и дешевизне своих товаров. Промышленное и торговое первенство страны облегчалось также ее морским могуществом, наличием самого мощного флота в мире, причем в 60-е годы пароходов по тоннажу было уже больше, чем парусных судов.

Первостепенным фактором в экономической системе Англии являлись обширные колонии. Именно Британская империя, признавали современники, превратила Англию в «величайшую державу из тех<" которые ныне существуют».

Английский капитализм, базировавшийся на свободной конкуренции, достиг высшей ступени развития. При этом высокоразвитое хозяйство глубоко потрясали периодические кризисы перепроизводства (1857, 1866). Преуспевавшая экономика несла уже в себе предпосылки перерастания капитализма свободной конкуренции в новую, монополистическую стадию его развития — империализм. «... Две крупные отличительные черты империализма имели место в Англии с половины XIX века:

4 Марне К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 21. С. 201.

431

громадные колониальные владения и монопольное положение на всемирном рынке» 5. Наличие этих черт не означало еще начала перерастания домонополистического капитализма в империализм; этот процесс обозначился двумя десятилетиями позже: в 50—60-е годы в стране отсутствовал главный признак высшей стадии капитализма — монополистические объединения в производстве. Однако экономический рост Англии, намного опережавшей другие страны, позволял накапливать огромные капиталы за счет колоссальных прибылей, источником которых была промышленная и торгово-колониальная монополия страны. Промышленность с ее дорогостоящим техническим оснащением, строительство железных дорог (их протяженность выросла до 25 тыс. км) поглощали большие капиталы. Потребность в новых крупных капиталовложениях вызвала к жизни учреждение в стране акционерных обществ, которые явились средством централизации капиталов. Англия стала гегемоном в международной финансовой сфере, первым банкиром в мире. Заметным явлением становился вывоз капиталов. Английский фунт стерлингов ценился как самая прочная валюта.

В 50—60-е годы крупное капиталистическое сельское хозяйство ориентировалось на насыщение продуктами питания внутреннего рынка страны, быстро растущего благодаря значительному приросту населения (в 1861 г. — более 23 млн.). Увеличивалось промышленное население городов. По переписи 1851 г. в Англии и Уэлсе насчитывалось 580 городов, в 1861 г. — 781 город. В Лондоне проживало около 3 млн. жителей. Национальный доход страны быстро возрастал. Один из лидеров либеральной партии У. Гладстон констатировал в своей речи в парламенте «ошеломляющее увеличение богатства и мощи» Британии.

Буржуазный либерализм в идеологии и политике.

Отмена «хлебных законов» в 1846 г., а затем и других покровительственных пошлин серьезно задела материальные интересы лендлордов, крупных арендаторов. Эти меры снижали земельную ренту, «... а с падением ренты рушилась и реальная мощь тори, на которой покоилось их политическое могущество» (Маркс) 6. От консервативной партии стали отходить ее видные деятели (в том числе Гладстон). Основное ядро формировавшейся либеральной партии составляли виги. К ним тяготели справа некоторые бывшие тори, слева — буржуазные радикалы разных оттенков (одни из них были сторонниками демократизации системы образования, другие требовали реформы колониального управления и т. д.). Прямыми и последовательными выразителями интересов главной фракции английской буржуазии выступали фритредеры. Они представляли «... партию промышленного капитала, который стремится превратить свое социальное могущество также и в политическое...» (Маркс) 7. Фабриканты Манчестера с 20-х годов стояли у колыбели фритредерства (отсюда другое название фритредеров — «манчестерцы»). Их лидерами и теоретиками с самого начала движения были депутаты парламента, текстильные фабриканты Ричард Кобден и Джон Брайт. Добиваясь полного подчинения политики государства интересам промышленной буржуазии, фритредеры в экономической сфере выступали за беспрепятственное действие законов капиталистического производства. Иначе говоря, они отстаивали право беспощадной, ничем не сдерживаемой эксплуатации рабочих капиталом. Один из фритредеров заявил в парламенте, что если ограничить труд даже 5-летних детей, то это значит посягать на свободу фабриканта. Экономическая программа фритредеров нашла свое концентрированное выражение в принципах: «свобода торговли», «свобода конкуренции», «производить больше, дешевле и с минимальными затратами». Ничто не должно стеснять, считали фритредеры, «нормального» обогащения буржуазии. Отсюда вытекал их пацифизм в международных делах: экономика страны, могущество которой обеспечит свободное функционирование капиталистического

5 Ленин В. С. 404—405.

И. Поли. собр. соч. Т. 27.

6  Маркс К., Т. 8. С. 354.

7  Там же. С.

Энгельс Ф. Соч. 2-е

359.

132

производства, не будет нуждаться, по мнению фритредеров, в завоевании преимуществ путем войн.

Успехи фритредеров в 40-е годы не только создали почву для свободного предпринимательства, проявления всех возможностей капиталистического производства, но и способствовали либерализации идейно-политического мышления буржуазии.

Либерализм как идеология и политика буржуазии получил свое классическое выражение именно в английском фритредерстве. В 50—60-е годы в условиях мировой экономической гегемонии Англии буржуазный либерализм стал господствующей идеологией. Его идейные принципы отчасти брали свои истоки в Просвещении, в классической буржуазной политической экономии, но более всего — в философии утилитаризма с ее откровенной, вульгарной апологетикой капитализма, исходившей из узкого, эгоистичного буржуазного мировоззрения.

Идеология буржуазного либерализма признавала капиталистический порядок естественным и вечным, исторический прогресс понимала как постепенное освобождение личности (прежде всего в ее экономической деятельности) от всех пут, сковывавших деловую инициативу, а социальную гармонию — как достижение общего блага на основе преуспевания обретших свободу индивидов и невмешательства государства в их частное предпринимательство. Буржуазный либерализм в идеологии теоретически утверждал свободу эксплуатации пролетариата — источник обогащения восторжествовавшей промышленной буржуазии.

Экономическое преобладание буржуазии в 50—60-е годы позволило либеральной партии занять господствующие позиции в политике. Виги стали притягательным центром для всех политических группировок буржуазии, в том числе фритредеров, которые видели в вигах, этих исконных «аристократических представителях буржуазии», надежную и многоопытную политическую силу перед лицом своего основного антагониста — крепнувшего пролетариата. Вигская аристократия получила возможность «... восстановить свою наследственную монополию на правительственную власть»8. Либеральная партия находилась у власти с небольшими перерывами с 1846 по 1874 г. Ее наиболее видным лидером оставался Генри Пальмерстон (премьер-министр в 1855—1865 гг., кроме 1858—1859 гг.).

Продолжением политики фритреда явилось заключение в 1860 г. при посредничестве Кобдена договора о торговле между Англией и Францией, предусматривавшего снижение пошлин на английские товары, ввозимые на французский рынок. Выгодные договоры были заключены в 60-е годы также с Бельгией, Италией, Австрией и другими государствами.

С именем «министра-патриота» Пальмерстона более всего была связана активная и агрессивная внешняя политика либеральных кабинетов. Следуя традиционному принципу английской дипломатии — добиваться европейского «равновесия сил» в пользу Англии, Пальмерстон стремился к ослаблению России. В борьбе за господство на Ближнем Востоке он создал против нее коалицию Англии, Франции и Турции в Крымской войне. В соответствии с принципами либерализма и показного свободолюбия Пальмерстон на словах декларировал солидарность Англии с освободительной борьбой польского народа в 1863 г., но реально не оказал ей никакой помощи.

Английское правительство поддерживало Конфедерацию южных рабовладельческих штатов в Гражданской войне в США. Оно надеялось на ослабление американской буржуазии Севера и рассчитывало полностью втянуть в орбиту своего экономического влияния богатые хлопком рабовладельческие штаты. Провозгласив себя поборником либеральной идеи самоопределения, правительство Англии едва открыто не вмешалось в войну на стороне Конфедерации, чему в большой мере воспрепятствовал энергичный протест английского пролетариата против интервенции (петиции, резолюции митингов, демонстрации, многочисленные приветствия северянам). И это несмотря на кризис промышленности и тяжелое положение британского пролетариата в связи с «хлопковым

8 Маркс К-, Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 8. С. 361.

433

голодом»! Английские рабочие «держались превосходно, отказываясь возвысить свой голос против антирабовладельческой демократии, защитницы правого дела», — признавал один из буржуазных историков.

Внешняя политика Англии в действительности направлялась либералами к отстаиванию единственного принципа — обеспечения выгод английской буржуазии. При этом правительство не гнушалось подогревать настроения британского шовинизма, прибегать к демонстрации превосходства Англии, как это имело место в 1850 г., когда в ответ на ущерб, нанесенный греками английскому купцу Пасифи-ко, либералы санкционировали присутствие кораблей британского флота у берегов Греции.

Огромные усилия прилагал Пальмер-стон к активизации колониальной экспансии. В 1856 г. началась вторая «опиумная война» Англии и Франции против Китая. Она продолжалась вплоть до захвата и варварского разрушения интервентами императорской столицы. Ратифицированный в 1860 г. неравноправный договор превращал Китай, по существу, в полуколонию европейских держав. С 1862 г. английские колонизаторы участвовали в подавлении Тайпинского восстания китайских крестьян (1850—1864).

Британское владычество в Индии привело к народному антиколониальному восстанию (1857—1859). Англия была вынуждена в 1858 г. реформировать управление Индией: от Ост-Индской компании, которая была ликвидирована, оно перешло к короне; увеличились численность и вооружение английской армии в этой богатейшей         колонии         Великобритании. В 1852 г. Англия добилась отторжения значительной территории от Бирмы, в 1854 г. захватила Восточный Белуджистан. Одновременно она усилила свое влияние в Иране.

В 50—60-е годы не раз обострялись англо-французские колониальные противоречия в северной Африке из-за Суэцкого перешейка и в Индокитае.

В переселенческих колониях (Канаде, Австралии) нарастали темпы развития капитализма, возвышалась национальная буржуазия. Этого не могла не учитывать метрополия, особенно после отпадения

США. В 1867 г. Англия предоставила своим североамериканским колониям, объединенным вокруг Канады, статус доминиона, т. е. внутреннее самоуправление.

К концу 60-х годов Британская империя, в которую входил доминион Канада, колонии и полуколонии, фигурировавшие под различными названиями («зависимые земли», «зоны влияния», «фактории», «плантации»), охватывала необозримые территории и включала население, во много раз превышавшее население самой метрополии. Колоссальная империя, как писал один из современников, позволяла Великобритании «почти неограниченно черпать и богатство, и силу». Вся собственническая Англия пользовалась этим неиссякаемым «источником могущества», а ставшие поговоркой слова: «Солнце никогда не заходит над этой удивительной империей» — произносились с гордостью не только в среде правящих классов, но и в шовинистически воспитанных массах английских обывателей. Официальная Англия активно пропагандировала идеологию колониализма, внедряя в массовое сознание великодержавность, расизм, пренебрежение к народам колоний. Лишь наиболее передовые представители демократической общественности страны возвышали свой голос против порабощения и эксплуатации угнетенных народов.

Британское господство в Ирландии. Движение фениев.

«... Вследствие своей близости к метрополии...» Ирландия и в период пребывания у власти либеральных кабинетов управлялась еще «... по старому методу» (Энгельс) 9, т. е. с помощью карательных мероприятий. В середине XIX в. в Ирландии начался аграрный переворот — прямой захват земель арендаторов и укрупнение владений лендлордов с последующим превращением их хозяйств из зерновых в скотоводческие. Англия стремилась «... вытеснить ирландцев, заменив их овцами, свиньями и быками!» (Маркс) 10. В результате сгона крестьян с земель и развития Ирландии как английской «пастбищной фермы» возникла огромная масса экспроприированных крестьян, часть которых бы-

9  Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 29. С. 43.

10  Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 31. С. 337.

ла вынуждена эмигрировать в США и Канаду. «Истребительный характер» угнетения Ирландии порождал упорное сопротивление ирландцев, боровшихся «... не на жизнь, а на смерть» (Маркс) ". Повсюду на «зеленом острове» существовали тайные общества крестьян-риббонитов (ribbon — лента; зеленая лента — знак членов общества). Они учиняли «аграрные преступления»: поджигали усадьбы лендлордов, нападали на особо злостных притеснителей.

С конца 50-х годов развернулся новый этап освободительной борьбы ирландцев — движение фениев. Оно всколыхнуло мелкую городскую буржуазию, а также молодой пролетариат, радикальную часть национальной буржуазии. Движение «пустило корни» в крестьянстве, боровшемся за землю в ходе аграрного переворота. Фении (так назывались вольнолюбивые герои ирландского эпоса, вообще вольные люди древних общин Ирландии) стремились к достижению независимости Ирландии революционным путем. «Революция — наша единственная надежда», — провозглашала газета фениев «Ирландский народ».

Фении были мелкобуржуазными революционерами, они придерживались заговорщической тактики. Подготовляя восстание против английского господства, фении к середине 60-х годов создали тайную организацию — «Ирландское революционное (республиканское) братство» под руководством Джеймса Стивенса, О'Донована Россы. Оно действовало не только в самой Ирландии, но и в Англии, Шотландии, США, Канаде. Однако английские власти прибегли к испытанным карательным мерам. В 1865 г. была разгромлена редакция газеты фениев, арестованы руководители движения; в 1866 г. в Ирландии было введено чрезвычайное положение, начались поголовные аресты. Намеченное фениями на март 1867 г. восстание не было поддержано массами, оказалось разрозненным на отдельные выступления, не приобрело широкого размаха и было подавлено. Заключенным в тюрьмы фениям создавали нестерпимые условия, выносили им смертные приговоры.

11 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 16. С. 466.

В конце 60-х годов правительство «великого либерала» Гладстона (1868—1874) провело некоторые реформы, дабы «успокоить» Ирландию: в 1869 г. был принят закон об уравнении в правах католической церкви с англиканской; в 1870 г. — земельный акт, формально обставлявший сгон крестьян с земель юридической процедурой. Одновременно Гладстон провел еще один карательный закон.

Положение и особенности структуры британского пролетариата.

Внутренняя и внешняя политика либералов обогащала буржуазию (финансовую, промышленную, торгово-колониальную, землевладельческую), «ошеломляла» ее быстрым обогащением, как отмечал Гладстон.

Правда, журнал английских буржуа «Эдинбург ревью» писал об улучшении положения и рабочего класса: «Нужда уступила место достатку, безработица — занятиям, недовольство — удовлетворению». В действительности же сказанное относилось лишь к самой верхушке пролетариата, состоявшей из квалифицированных рабочих: механиков, машиностроителей, судостроителей, сталелитейщиков — они составляли около 11 % всего рабочего класса. Рабочих высокой квалификации предпринимателям приходилось ценить как незаменимую производительную силу. Буржуазия извлекла также уроки из чартизма, оказавшегося для нее серьезным потрясением. Поэтому, получая огромные монопольные прибыли, буржуазия могла позволить себе поделиться крохами от них с частью пролетариата. «... Исключительное, монопольное, положение создало в Англии сравнительно сносные условия жизни для рабочей аристократии, т. е. для меньшинства обученных,хорошо оплачиваемых рабочих» |2. Экономическим подкупом буржуазия была заинтересована и политически привлечь на свою сторону часть пролетариата. Уступки квалифицированной прослойке рабочих выражались в повышении заработной платы. За десятилетие (к 1860 г.) реальная заработная плата квалифицированных рабочих повысилась на 50%, остальных — лишь на 10%. Верхушка пролетариата имела улучшенные условия труда и жизни, сокращенный рабочий день

12 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 22. С. 122.

435

(10 часов, у механиков — даже 9, у остальных — до 15, иногда и более часов), а также возможность выдвигаться на низшие должности в управленческом аппарате. Таким путем, создав своего рода рабочую аристократию, буржуазия сумела расколоть рабочий класс.

Положение же широких масс пролетариата в эпоху подъема английского капитализма оставалось нелегким. Особенно бедствовали надомники, рабочие мелких предприятий, хозяева которых, задавленные постоянной конкуренцией, снижали и без того невысокую заработную плату, эксплуатировали детей в возрасте даже до 10 лет. В сравнении с этими рабочими фабрично-заводские пролетарии находились в несколько лучших условиях. На них прежде всего распространялось фабричное законодательство, их реальная заработная плата хотя медленно и незначительно, но повышалась. Однако фабрично-заводской пролетариат испытывал на себе гнет растущей интенсификации труда, которая преждевременно физически изнашивала рабочих (за 10 лет, к 1868 г., средняя почасовая выработка всех фабрично-заводских рабочих возросла на 24%). В неравноправном положении находились женщины, получавшие заработную плату в 4—5 раз меньшую, чем мужчины, и дети, выполнявшие работу по самым низким расценкам.

Правительственные обследования жизни трудящихся показали, что отдельные категории рабочих — швеи, шелкоткачи и особенно батраки — питались чрезвычайно скудно, что влекло за собой различные заболевания. Невыносимыми были и жилищные условия основной массы британских рабочих: теснота, плохое отопление и водоснабжение, отвратительные стоки вместо канализации. Но хуже всех приходилось безработным. Резервная армия труда увеличивалась по мере того, как производство все более оснащалось технически. Безработица разрасталась до наибольших размеров в периоды кризисов 1857, 1866 гг., но она сохранялась и между кризисами как хроническое явление социальной жизни. Работные дома с их тюремным режимом отпугивали безработных, участились случаи голодной смерти пауперов, в больших масштабах увеличилась эмиграция: только за 10 лет (к 1861 г.) из самой Англии уехало более 2 млн. человек. Касаясь положения широких масс пролетариата, тот же Гладстон справедливости ради признавал: «Я не решусь утверждать, что крайности бедности уменьшились».

Характерные черты рабочего движения.

Рабочая аристократия, поставленная буржуазией в привилегированные условия по сравнению с основной массой пролетариата, не только экономически, но также идейно и организационно существенно отличалась от своего класса в целом. Пронизанная мелкобуржуазным, мещанским духом, угодничеством перед буржуазией, верхушка пролетариата оказалась носителем реформистской тенденции в рабочем движении, сторонником примирения с капиталистической действительностью и сотрудничества с буржуазией.

Формой объединения Верхнего слоя пролетариата стали тред-юнионы нового типа. Это были крупные, обычно общенациональные организации.Они располагали финансовыми фондами: высокие членские взносы позволяли им накапливать денежные средства. Тред-юнионы нового типа являлись замкнутыми, узкопрофессиональными обществами. Каждый тред-юнион имел отделения по всей стране, но управление отличалось строгой централизацией. Исполнительный комитет союза избирался на делегатском собрании. Его возглавлял освобожденный от производственной работы секретарь, оплачиваемый из кассы тред-юниона. Исполком располагал всей полнотой власти, т. е. мог принимать решения без предварительного обсуждения местными отделениями ил* делегатскими собраниями.

В 1851 г. был создан первый крупный тред-юнион нового типа — «Объединенное общество механиков», его секретарем стал У. Аллен, затем были образованы «Объединенное общество плотников и столяров» во главе с Р. Аплгартом и другие союзы. Необходимость координировать деятельность тред-юнионов, объединявших к концу 60-х годов до 800 тыс. рабочих, привела к образованию Советов тред-юнионов в промышленных центрах — Манчестере, Бирмингеме и др. В 1860 г. был сформирован Лондонский совет, наладивший контакты с Советами тред-юнионов других городов. Лондонский совет стал ведущим

436

и приобрел огромное влияние в профсоюзном движении. В нем главенствовали лидеры крупнейших тред-юнионов, превратившиеся в обособленную группу под неофициальным названием «хунта». В 1861 г. начала выходить тред-юнионистская «Газета-улей» — орган Лондонского совета. В 1868 г. был созван Британский конгресс тред-юнионов, который стал собираться с той поры ежегодно. Второй конгресс в Бирмингеме образовал его исполнительный орган — Парламентский комитет.

Тред-юнионы ставили своей задачей сочетание функций касс взаимопомощи (выдача пособий при несчастных случаях, временной нетрудоспособности, безработице) и организаций, отстаивавших права своих членов в переговорах с предпринимателями. Основными идейными принципами и установками правоверного тред-юнионизма были аполитичность, арбитраж, компромиссы в разрешении трудовых конфликтов с хозяевами, узкий профессионализм, кастовое пренебрежение к низкооплачиваемым пролетариям. Ортодоксальные тред-юнионисты не только забыли о чартистской революционности, о боевых традициях английского пролетариата, но выступали даже против стачек, считая их крайним средством. Они заботились лишь об улучшении материального положения своих членов путем вымогательства у буржуазии мелких уступок, частичных реформ. С этой целью они стремились получить места в парламенте.

Буржуазия всячески поощряла реформизм тред-юнионистов. Ее идеологи и политики наводнили рынок дешевыми брошюрами для рабочих, в которых развивали мысли о том, что труд не может существовать без капитала, что договор о найме есть соглашение о партнерстве. Фабрикант Манделла одобрял деятельность тред-юнионов и сам разрабатывал систему арбитража. Другой либерал — экономист Фосетт развивал идею о партнерстве рабочих и хозяев. На идейные представления тред-юнионистов воздействовали и радикалы из рядов буржуазной интеллигенции (историк Э. Бизли, юристы Ф. Гаррисон и братья Кромптон). Они печатали статьи в «Газете-улей», играли роль советчиков тред-юнионистов. Тред-юнионы рассматривались ими как идеальные организации для осуществления «моральной реконструкции» общества, «приспособления» буржуазного порядка к интересам трудящихся. Им импонировал «здравый практический ум» тред-юнионистов, этих «квалифицированных умельцев», их стремление к респектабельности. Более же всего на идейные установки тред-юнионистов повлияло сочинение радикально-буржуазного социолога и экономиста Джона Стюарта Милля «Основы политической экономии». В нем Милль пытался примирить непримиримое — «... согласовать политическую экономию капитала с притязаниями пролетариата...» (Маркс) |3. «Либеральные друзья» не только печатной пропагандой внедряли в умы рабочих идеи о мирных, «моральных» путях улучшения жизни и условий труда пролетариата. Они выступали перед рабочими на митингах, в клубах, в Лондонском колледже трудящихся, который был создан в 1854 г., чтобы «привести в порядок мысли рабочих». Под влиянием либеральной идеологии в среде тред-юнионистов выделились собственные теоретики, которые выступали со статьями и лекциями по рабочему вопросу (руководитель Лондонского совета Дж. Оджер, редактор «Га-зеты-улей» Дж. Поттер и др.).

В рабочем движении наряду с крупными тред-юнионами существовало множество аполитичных, преследовавших сугубо экономические цели обществ взаимопомощи пролетариев — ссудные и страховые кассы, рабочие кооперативы, чаще всего потребительские, и т. д. Раскол рабочего класса облегчал проникновение буржуазного влияния в пролетарские массы через рабочую аристократию. Верхушка пролетариата была не слишком многочисленной, но ее составляли профессионально квалифицированные, материально обеспеченные рабочие. Именно эта верхушка и стала наиболее влиятельной силой в рабочем движении. Высокая степень ее организованности в рядах крупных тред-юнионов естественно усиливала ее воздействие на широкие массы пролетариата.

Однако бедность и бесправие английского пролетариата в целом, зримая пропасть, отделявшая его от богатейшей в ми-

13 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 23. С. 17.

437

ре буржуазии, питали сохранявшуюся в рабочем движении революционную тенденцию. Наряду с тред-юнионами нового типа существовали менее крупные провинциальные тред-юнионы (особенно на промышленном Севере), располагавшие скромными финансами, но более открытые и демократично организованные («Ассоциация ткачей и прядильщиков Ланкашира», общества каменщиков, переплетчиков). Они допускали большую самостоятельность и автономию низовых ячеек, критиковали лидеров Лондонского совета, стремившихся подчинить их своему влиянию. Против засилья «хунты» имелась оппозиция и со стороны рядовых членов внутри крупных тред-юнионов. Ее представители не одобряли кастовость и узкую цеховщину, ратовали за солидарность действий пролетариев разных профессий, участвовали в стачечном движении, тянулись к политике.

Резкое ухудшение положения рабочего класса во время мирового экономического кризиса 1857 г., «хлопкового» кризиса и кризиса 1866 г. затронуло не только массы несоюзных рабочих, но и членов тред-юнионов. Боевые настроения рабочих, их классовый инстинкт проявлялись в стачечной борьбе, в выступлениях за сокращение рабочего дня до 9 часов, за увеличение заработной платы и совершенствование фабричного законодательства. В целой серии стачек особым упорством отличалась многомесячная стачка строителей Лондона (1859—1861), боровшихся за 9-часовой рабочий день. Знаменательно то, что она была поддержана тред-юнионами разных профессий, а также континентальными рабочими. Материальная и моральная помощь бастующим со стороны рабочих других стран была новым моментом в стачечной борьбе английских рабочих. Ее подъем вызвал наступление предпринимателей: вошли в практику вербовка на континенте штрейкбрехеров, локауты, применение старинного закона «о господине и слуге», по которому «непокорный» рабочий карался штрафом и тюрьмой, начались судебные преследования рабочих, открытая травля тред-юнионов, которые хотя и были узаконены, но не имели права юридического лица, т. е. правовой и судебной защиты. Английский пролетариат повел длительную борьбу за полную легализацию тред-юнионов, которая завершилась успехом в 70-е годы.

Пробивалась брешь и в аполитичности тред-юнионизма. Политическое пробуждение английских рабочих ярко проявилось в массовой поддержке северян в Гражданской войне в США, походов Дж. Гарибальди, восстания угнетенных поляков в 1863 г. В 1862 г. тред-юнионы основали Ассоциацию борьбы за всеобщее избирательное право и тайное голосование.

Стихийнаятяга рабочих к международной солидарности пролетариата привела тред-юнионистов к активному участию в основании и деятельности Первого Интернационала. Хотя Лондонский совет тред-юнионов в 1867 г. официально отказался присоединиться к Интернационалу из-за боязни усилить его влияние в рабочих массах и потерять свою ведущую роль, тем не менее многие тред-юнионы через голову реформистской «хунты» коллективно вступили в Интернационал. Сами лидеры тред-юнионов, в том числе деятели «хунты», чтобы не оторваться от тред-юнионистских масс и использовать Интернационал для оказания помощи рабочим против локаутов и штрейкбрехеров, принимали активное участие в работе его Генерального Совета. Генеральный Совет выполнял функции Британского совета для всех секций и отделений Интернационала в стране, координировал и направлял их деятельность.

Борьба за новую избирательную реформу.

В 60-е годы в стране развернулось массовое движение за демократическую избирательную реформу. Пролетариат и мелкобуржуазные слои придали ему силу и размах. В 1864 г. оформился Национальный союз реформы, руководимый либеральной буржуазией. Он ставил целью возглавить движение масс и провести ограниченную реформу в интересах лишь мелкой буржуазии. Эту программу поддерживала часть буржуазных радикалов. В феврале 1865 г. по инициативе Генерального Совета Интернационала была основана Лига реформы. Огромную роль в ее деятельности сыграли К. Маркс и его сторонники, особенно левый чартист Э. Джонс. В ее работе участвовали также тред-юнионисты. Лига выдвинула свою политическую платформу:

438

избирательное право для всех мужчин, достигших 21 года, и тайное голосование. Часть буржуазных радикалов сотрудничала в Лиге с рабочими. Лига обратилась с воззванием «К тред-юнионам Соединенного Королевства». По всей стране создавались местные отделения Лиги. Многотысячные митинги, демонстрации в поддержку реформы воскрешали в памяти дни чартистского движения. Однако Лиге пришлось действовать в острой борьбе не только с буржуазным крылом движения, но и с раскольниками внутри рабочего класса — частью тред-юнионистов (группа Поттера), склонявшихся к умеренной реформе.

В парламенте вопрос о новой избирательной реформе вызвал бурные дебаты. Депутаты вынуждены были реагировать на «старинные шумные вольности» народа, как они называли выступления трудящихся, напоминавшие чартизм. Часть либералов рассчитывала принятием закона о реформе привлечь на свою сторону новых избирателей. Гладстон, министр финансов в либеральном правительстве Джона Рассела, внес билль о реформе весьма умеренного содержания (март 1866 г.). В палате общин даже против этого билля сплотились консерваторы и часть либералов. В Лиге реформы оценка билля выявила соглашательскую с буржуазией позицию тред-юнионистских лидеров. Сторонники всеобщего избирательного права, соратники К. Маркса в Генеральном Совете, приложили огромные усилия, чтобы раскрыть массам антидемократический характер билля Гладстона и разоблачить соглашателей из Лиги реформы. В итоге тред-юнионистам не удалось добиться поддержки билля пролетарскими массами. Провал билля в парламенте (июнь 1866 г.) вызвал отставку кабинета Рассела. К власти пришли консерваторы во главе с Эдвардом Дерби.

В обстановке кризиса, роста безработицы и лишений народа поднялась новая стихийная волна движения за реформу. Многотысячные митинги нередко заканчивались столкновениями с полицией, в массах усилились революционные настроения, вновь звучали чартистские лозунги. Пролетариат своей борьбой заставил тред-юнионистов из Лиги реформы вновь принять требование всеобщего избирательного права. Апогеем движения был июль 1866 г. Правительство, опасаясь восстания, разместило в Лондоне войска. Крупные промышленные центры превратились в очаги революционного брожения. Положение правительства осложнилось вспыхнувшим весной 1867 г. восстанием в Ирландии.

В марте 1867 г. министр финансов Бенджамин Дизраэли внес новый билль о реформе — более либеральный, чем билль Гладстона. Однако массы требовали всеобщего избирательного права. Рабочие Манчестера предложили созвать Национальный конвент, подобный чартистскому, чтобы оказать давление на парламент. Лига реформы направила к премьер-министру делегацию в составе 300 человек. Однако в мае 1867 г. Лига реформы под влиянием радикалов и неустойчивых тред-юнионистов заключила соглашение с буржуазным Национальным союзом реформы, означавшее прекращение массовой кампании за всеобщее избирательное право.

В августе 1867 г. был принят наконец новый закон. Он обеспечил право голоса лишь мелкой буржуазии и верхушке пролетариата. Реформа 1867 г. увеличила норму представительства на выборах в три раза (по сравнению с законом 1832 г.), причем впервые городские избиратели численно преобладали над сельскими. В движении за реформу с очевидностью выявились, с одной стороны, глубокое проникновение реформистской идеологии тред-юнионизма в пролетарские массы, с другой — таившиеся в рабочем классе боевые настроения.

Наука и культура.

Прогрессу экономики в 50—60-е годы способствовали научные исследования. Огромных успехов тогда достигли физика и химия благодаря деятельности Джеймса Джоуля и Джеймса Максвелла. Эти годы были ознаменованы также важнейшими открытиями в естествознании. В 1859 г. вышел в свет основной труд Чарлза Дарвина «Происхождение видов». В нем великий английский ученый (1809—1882) обосновал эволюционное развитие органического мира. В 60-е годы появились исследования соратника Дарвина и видного борца за дарвинизм Т. Хаксли.

В философии господствовал позитивизм, давший мировоззренческую основу идеологии либерализма. Крупнейшим мыслителем-позитивистом был Герберт Спенсер (1820—1903). Он полагал, что позитивное изучение реальности входит в компетенцию специальных наук, философия же — не самостоятельная наука, а лишь синтез обобщений и выводов отдельных наук. Спенсер придерживался агностицизма в теории познания. Более всего он разрабатывал социологию. В многотомном труде «Система синтетической философии» (1855—1896) Спенсер раскрыл коренную мысль своей концепции — идею эволюции, понимаемой им как всеобщий закон природы и общества. Эта основная идея Спенсера включала отрицание какого-либо положительного начала в революции, трактовала ее как отклонение от естественного развития, как нарушение эволюции, которого необходимо избегать. Доказывая «органическую теорию» развития общества, Спенсер, по сути, отождествлял социальный организм с биологическим.

В литературе 50—60-х годов преобладал критический реализм. Еще более заострилась социальная направленность творчества Диккенса («Давид Коппер-филд», «Холодный дом»), рельефнее проявился его демократизм. «Моя вера в людей, которые правят, вообще ничтожна. Моя вера в людей, которыми правят,— беспредельна», — говорил Диккенс в 1869 г. Он обличал в своих романах «мир джентльменов» — буржуазную Англию.

Грамотность народа возрастала, как и раньше, лишь за счет учреждения новых благотворительных частных школ. Уровень начального обучения в них стал повышаться после принятия закона 1833 г., который впервые ввел государственное финансирование народного образования. С того времени начальное образование стало постепенно переходить из ведения и прямого надзора церкви под контроль государства. К 1870 г. лишь 40% детей от 6 до 10 лет и 33% детей от 10 до 12 лет могли посещать школу, поскольку обучение по-прежнему ^было платное.