Составление уставных грамот. Реформа 1863 г. в Литве, Белоруссии и на Правобережной Украине

Проведение в жизнь крестьянской реформы практически заключалось в первую очередь в составлении и введении в действие уставных грамот, определявших как размеры отведенной крестьянам земли, так и взимавшихся за пользование ею повинности.

Составление уставных грамот было неразрывно связано с созданием института мировых посредников, а также с организацией сельского и волостного крестьянского общественного управления. Эти крестьянские учреждения, носившие ярко выраженный полицейско-фискальный характер, призваны были оказывать непосредственную помощь мировым посредникам в деле реализации «Положений 19 февраля» и обеспечивать всеми средствами их выполнение. Правительство и дворянство так именно и рассматривали назначение крестьянских учреждений.

Ю. Ф. Самарин в письме к Черкасскому писал: «Опасаясь, чтобы неисполнение повинностей вошло во вкус, мы решились, не выжидая месячного срока, немедленно и единовременно открыть сельские и волостные общества, чтобы по крайней мере была в каждой деревне ответственная за крестьян ими же выбранная и поставленная личность, чтобы было за кого взяться в случае ослушания, чтобы, так сказать, олицетворить безгласное сопротивление масс ...До тех пор ничего нельзя будет сделать»1.

В целях успешной реализации «Положений 19 февраля» Министерство внутренних дел еще в конце марта 1861 г. предложило губернаторам ускорить подбор кандидатов в мировые посредники. В циркуляре министра

1 Отдел рукописей ГБЛ, ф. Ю. Ф. Самарина, д. 33/2. Письмо от 10 апреля 1861 г., л. 10.

183

внутренних дел Ланского от 22 марта, направленном губернаторам, указывалось: «В настоящее время успех избрания мировых посредников составляет одну из первостепенных забот правительства, а потому считаю нужным обратить особенное, личное вашего превосходительства внимание на всю важность и ответственность этого избрания... От удачного выбора сих лиц,— говорилось далее,— будет во многом зависеть успех предпринятого государственного преобразования...»1.

Правительство всячески форсировало создание института мировых посредников. Так была значительно упрощена система утверждения мировых посредников в должности, а также давалось право губернаторам намечать в качестве кандидатов в посредники тех помещиков, которые состояли как на гражданской, так и на военной службе, и предоставлять им для этой цели либо длительный отпуск, либо даже отставку.

Однако подбор кандидатов в мировые посредники был связан с серьезными трудностями. Большая часть поместного дворянства восприняла реформу отрицательно, и естественно, что эта категория помещиков не совсем подходила, даже с точки зрения правительства, к роли мировых посредников.

Так, Ю. Ф. Самарин в своем письме к Черкасскому, характеризуя состояние этого вопроса в Самарской губернии, писал, что «мировых посредников в некоторых уездах совсем неоткуда взять»2.

Значительная часть лиц, назначенных мировыми посредниками, принадлежала к крепостникам. Об этом свидетельствуют губернаторские отчеты о ходе «крестьянского дела», в которых встречаются неоднократные свидетельства о действиях мировых посредников. Так, смоленский губернатор указывал, что «выбор мировых посредников не везде удачен. Они действуют... не всегда беспристрастно. Они забыли свое высокое назначение быть примирителями и судьями беспристрастными обоих сословий»3.

1 «Сборник правительственных распоряжений по устройству быта крестьян за 1857—1875 гг.». СПб., 1885, стр. 162.

2 Отдел рукописей ГБЛ, ф. Ю. Ф. Самарина, д. 33/2. Письмо от 23 марта 1861 г., л. 8.

3 ЦГИА, ф. Земского отдела Мин, вн. д.( 1-е делопроизводство, оп. 1, д. 47, 1861, л. 164.

184

Об этом же писал и рязанский губернатор, сообщавший о том, что некоторая часть посредников «...начинает впадать в ошибки и имеет ложный взгляд на вещи»1. Этот «ложный взгляд», как указывалось в отчете, заключался в том, что некоторые мировые посредники поддерживали беззаконные действия помещиков. Ярославский губернатор также отмечал в своем отчете, что многие мировые посредники приобрели «характер полицейского начальства»2.

Наиболее подробные сведения о деятельности мировых посредников содержатся в отчете сенатора Капгера, ревизовавшего «ход крестьянского дела» в Калужской и Владимирской губерниях3. Деятельность мировых посредников во Владимирской губернии характеризовалась такими злоупотреблениями и произволом, что даже Капгер принужден был поставить вопрос о предании суду ряда посредников и некоторых членов губернского по крестьянским делам присутствия4.

Писатель С. Терпигорев-Атава, отнюдь не отличавшийся демократическими взглядами, в своих полупублицистических очерках, характеризуя мировых посредников в одном из уездов Тамбовской губернии, писал: «...мне кажется... что этих мировых посредников правильнее всего было бы сравнить с привилегированными помещиками, почему-то сохранившими за собой уничтоженное для всех остальных крепостное право. Они, каждый в своем участке, положительно восстановили, разумеется для себя лично, крепостное право. Такого, например, абсолютного деспотизма, бесправия и жестокости, которые установил в своем участке один из наших посредников, Р-в, решительно не практиковалось ни одним из помещиков и даже им самим до 19 февраля... Сечения происходили у него на дворе каждую неделю два раза, и, чтобы дать понятие о размерах этого упражнения, полагаю, достаточно будет, если я скажу, что, кроме

1 ЦГИА, ф. Земского отдела Мин. вн. д., 1-е делопроизводство, оп. 1, д. 47, 1861, л. 129.

2 Там же, д. 61, 1961, л. 65.

3 О ревизии сенатора Капгера см. статью Н. М. Дружинина «Сенаторские ревизии, 1860—1870 гг.». (К вопросу о реализации реформы 1861 г.). «Исторические записки», т. 79, стр. 139—175.

4 ЦГИА, ф. Главного комитета по устройству сельского состояния, оп. т. XV, 1863, д. 123.

185

ординарных, так сказать, рядовых мужиков, каждую субботу он непременно сек человек пять сельских старост и раз в месяц — какого-нибудь волостного старшину.., проделывая при этом только следующую канцелярскую, так сказать, формальность. Староста, присужденный им к сечению, им же, в силу посреднической власти, сменялся, т. е. с него снимали цепь и медаль, клали в качестве рядового мужика на скамейку, драли чуть не до полусмерти, потом поднимали. Он издевался над ним и производил его тут же вновь в старосты, т. е. надевал цепь и медаль. Со старшинами процедура была несколько более сложная, так как для их смены и избрания требуется губернаторское утверждение, но он с терпением... проделывал и эту формальность и драл, драл их без конца и милосердия»1.

То же происходило и в Тульской губернии. «Ежели бы возможно все печатать, что здесь делается моими милыми товарищами м[ировыми] посредниками],— писал Л. Н. Толстой из Ясной Поляны М. Н. Каткову в Москву,— волос бы стал дыбом у всей публики»2.

Часть мировых посредников принадлежала к либеральному дворянству, заинтересованному в отмене крепостного права. Среди них были Н. И. Пирогов, декабрист барон А. Е. Розен, Л. Н. Толстой, Е. И. Якуш-кин, братья Н. А. и А. А. Бакунины, П. П. Обнинский и др. Эти посредники искренно отстаивали интересы крестьянства. Именно их имел в виду В. И. Ленин, говоря о мировых посредниках, не желавших проводить в жизнь грабительскую реформу. Эта лучшая часть мировых посредников обычно встречала сопротивление помещиков и изгонялась ими.

Л. Н. Толстой, являвшийся мировым посредником Крапивенского уезда Тульской губернии, принужден был также уйти с этой должности.

Если факты, свидетельствующие о том, что посредники потворствовали произволу помещиков, были довольно часты, то случаи, когда посредники становились на сторону крестьян, встречались редко.

Наиболее крупным и вместе с тем единственным протестом либеральных мировых посредников было кол-

1 С. Терпигорев-Атава. Оскудение. СПб., 1882, стр. 363—364.

2 Л. Н. Толстой. Поли. собр. соч., т. 60. М., 1949, стр.395..

186

лективное выступление тверских посредников, отказавшихся проводить в жизнь «Положения 19 февраля» и требовавших введения обязательного выкупа, а также ряда буржуазных преобразований.

В феврале 1862 т. в экстренном дворянском собрании в Твери было принято решение о необходимости проведения в жизнь ряда буржуазных реформ. Однако тверское дворянство полагало, что правительство не способно осуществить это. «Предполагая даже полную готовность правительства провести реформы, дворянство глубоко проникнуто тем убеждением, что правительство не в состоянии их совершить,— говорилось в решении собрания.—Свободные учреждения, к которым ведут эти реформы, могут выйти только из самого народа.. Посему дворянство не обращается к правительству с просьбой о совершении этих реформ, но, признавая его несостоятельность в этом деле, ограничивается указанием того пути, на который оно должно вступить для спасения себя и общества. Этот путь есть собрание выборных от всего народа без различия сословий»1.

На другой день после закрытия дворянского собрания 13 мировых посредников во главе с А. А. Бакуниным составили протокол, в котором заявили, что в своей деятельности они будут руководствоваться не распоряжениями правительства, а решением дворянского собрания. Мировые посредники были арестованы и заключены в Петропавловскую крепость, где находились 5 месяцев.

Кандидатуры мировых посредников обсуждались на уездных дворянских собраниях и рекомендовались предводителями дворянства губернаторам для последующего утверждения их в Сенате. Вполне естественно, что такой порядок выбора обеспечивал интересы класса помещиков. Не удивительно, что в официальных отчетах деятельность мировых посредников оценивалась очень высоко.

«Что касается нравственных качеств мировых посредников,— доносил в III отделение из Владимира

1 Цит. по кн. А. А. Корнилова «Общественное движение при Александре II (1855—1881)». Исторические очерки. М., 1909, стр. 115.

187

штаб-офицер корпуса жандармов,— то... уездные предводители дворянства письменно рекомендовали их... начальнику губернии с лучшей стороны, как людей, заслуживших всеобщую любовь и уважение»1.

Уже в течение мая—июня 1861 г. во всех губерниях мировые посредники приступили к исполнению своих обязанностей2. Число мировых посредников в губернии в среднем составляло от 30 до 50. Мировой участок состоял из 3—5 волостей.

Правительство придавало их деятельности большое значение, возлагая надежду, что они обеспечат «должный порядок и повиновение законам».

«Мировые посредники,— сообщал Валуев в своем докладе царю в начале сентября 1861 г.,— по настоящее время действуют усердно, успешно и вообще соответствуют своему назначению... Нельзя не признать выборы лиц в эту должность большею частью весьма удачными и нельзя не отдать полной справедливости общему направлению их деятельности»3.

Большинство мировых посредников вполне удовлетворяли правительство. «Посредники,— сообщал Валуев в докладе 29 сентября 1861 г.,— не удовлетворяющие своему назначению, составляют довольно редкое исключение»4.

Из 1714 мировых посредников за полтора года их деятельности было отстранено и привлечено к судебной ответственности всего 46 человек, что не составляет даже 3% их общего количества5.

Во всеподданнейшем докладе министра внутренних дел, представлявшем собой обзор деятельности министерства за 1861 —1863 гг., Валуев весьма высоко оценивал деятельность мировых посредников. «Если неразумное упорство крестьян не породило больших заме-

1 ЦГАОР, ф. III отделения, IV экспедиция, д. 199, 1861, л. 80.

2 О деятельности мировых посредников см. весьма содержательную статью В. Г. Чернухи «Правительственная политика и институт мировых посредников». Сб. «Внутренняя политика царизма XVI—начала XX века». Л., 1967, стр. 197—238.

3 ЦГИА, ф. Департамента общих дел Мин. вн. д., оп. 241, д. 185, л. 12—13.

4 «Отмена крепостного права». М.—Л., 1950, стр. 74.

5 См.: «Обзор действий Министерства внутренних дел по крестьянскому делу с января 1861 г. по 19 февраля 1864 г., стр. 21.

188

шательств и затруднений, — писал он, — то это должно быть преимущественно приписано ревностной и неутомимой заботливости мировых посредников. Если во множестве случаев они успевали прекращать возникшие или возникавшие беспорядки, то было еще более таких случаев, где они предупреждали их возникновение...»1.

Организация института мировых посредников, а особенно органов крестьянского «самоуправления» создавали правительству определенную опору в деревне. Сельские старосты и волостные старшины, формально избиравшиеся крестьянами, а фактически назначаемые мировыми посредниками, являлись своеобразной правительственной агентурой в деревне, призванной обеспечивать беспрекословное повиновение и выполнение крестьянами их повинностей как государству, так и помещикам.

В целом ряде губерний выборы должностных лиц крестьянского управления встречали упорное сопротивление крестьян. Так, отказы крестьян от проведения выборов, а также борьба их против фактически назначенных должностных лиц наблюдались в Витебской, Ковенской, Подольской, Гродненской, Рязанской, Калужской и Саратовской губерниях.

Как сообщал Валуев царю, крестьяне имения Биржи гр. Тышкевича Поневежского уезда Ковенской губернии в количестве 14 тыс. душ, несмотря на убеждения мирового посредника, отказались от избрания сельских должностных лиц. «...Вследствие сего,— указывал он,— в имение введена военная команда. Ныне,— продолжал Валуев,— губернатор уведомляет, что ни военная экзекуция, ни многократные увещания не отклонили крестьян от прежнего упорства. Они явно собираются большими толпами среди дня и по ночам ставят по дорогам караулы, посылают деньги в Ригу, где, по мнению губернатора, по всей вероятности, есть у них злонамеренный толкователь»2. ...Далее Валуев указывал, что арест «главных подстрекателей» вызвал необходимость применить военную силу для разгона толпы, стремившейся отбить арестованных.

Крестьяне в течение пяти месяцев продолжали свое

1 ЦГИА, ф. Департамента общих дел Мин. вн. д., оп. 66, д. 11, л. 37.

? «Отмена крепостного права», стр. 70,

189

сопротивление, которое было сломлено лишь в феврале 1862 г.

В одном из имений Вельского уезда Гродненской губернии крестьяне не только отказались произвести выборы волостных старшин, но и угрожали жизни тех, кто примет эту должность1.

В Аткарском уезде Саратовской губернии в имениях помещиков Устиновых и Куткина крестьяне с марта по июнь 1862 г. не подчинялись волостному старшине и в конце концов «избрали нового старшину и стали производить буйство»2. Только после введения в имение пяти рот солдат и экзекуции крестьяне принуждены были подчиниться.

Как сообщал в своем рапорте в Департамент Генерального штаба командир 3-го резервного стрелкового батальона, его батальон был 17 октября 1861 г. направлен в Клинский уезд Московской губернии «для содействия гражданскому начальству в выборе старшины»3.

То же самое происходило и в Подольской губернии, в с. Крушеновке Новоушицкого уезда, где «выборы» членов сельского управления производились «при содействии» двух рот Севского пехотного полка4.

В некоторых губерниях, как например в Гродненской и Рязанской, избранные против своего желания сельские старосты и волостные старшины уклонялись от вступления в должность5.

Однако, несмотря на сопротивление крестьян, правительству удалось, за небольшим исключением, обеспечить желательный для него состав лиц сельской и волостной администрации.

«Старшины и старосты,— сообщал в Министерство внутренних дел черниговский губернатор,— ...вообще люди сметливые, самостоятельные и принимаются за свои обязанности с полною готовностью»6. Так, характеризуя состояние Калужской губернии, Валуев доносил царю: «Большая часть избранных в должность

1 ЦГАОР, ф. Ill отделения, IV экспедиция, д. 204, 1862, л. 56.

2 «Отмена крепостного права», стр. 184.

3 ЦГВИА, ф. Департамента Генерального штаба, № 38, оп. 18/272, св. 653, д. 175, ч. IV, л. 171.

4 Та м же, ч. III, л. 208.

5 См.: «Отмена крепостного права», стр. 74.

6 «Отмена крепостного права», стр. 56,

190

волостных старшин — люди разумные, смышленые й всеми одобряемые. С учреждением сельских и волостных управлений, по удостоверению губернатора, устанавливается порядок, и крестьяне стали лучше исполнять повинности»1.

Аналогичную оценку состава сельских должностных лиц делает в своем отчете за 1862 г. самарский губернатор: «...сельские старосты, волостные старшины и все вообще должностные лица, эти передовые люди и лучшие представители крестьянства... первые... откинули несбыточные мечты о полной воле, и вследствие этого глухая оппозиция масс осталась без вожаков»2.

Подобные же отзывы о волостных старшинах и сельских старостах дает и Валуев, характеризуя состояние Тверской, Калужской, Смоленской и Пензенской губерний3.

Наконец, такая же оценка значения крестьянских учреждений давалась и в «Обзоре действий Министерства внутренних дел»4.

Иную оценку крестьянских учреждений мы встречаем лишь в отношении Сарапульского и Елабужского уездов Вятской губернии. Валуев в своем докладе царю от 18 августа 1861 г. на основе данных мирового посредника сообщал, что крестьяне избирают сельскими старостами и волостными старшинами «самых плохих», в результате чего крестьяне уклоняются от выполнения барщинных повинностей.

«Впрочем,— писал Валуев, — губернатор полагает, что это продолжится недолго, и крестьяне поймут необходимость подчинения, а начальствующие лица привыкнут действовать решительнее и самостоятельнее, но до этого времени многих старшин и старост придется сменить»5.

С созданием органов крестьянского общественного управления наблюдается значительный спад крестьян-

1 «Отмена крепостного права», стр. 52.

2 ЦГИА, Государственный совет, ф. Главного комитета об устройстве сельского состояния, оп. т. XV. Опись дел, не вошедших в контрольные реестры, д. 16, л. 390.

3 См.: «Отмена крепостного права», стр. 67.

4 См.: «Обзор действий Министерства внутренних дел по крестьянскому делу с января 1861 г. по 19 февраля 1864 г.».

5 «Отмена крепостного права», стр. 61.

191

ских волнений. Об этом содержатся многочисленные свидетельства в губернаторских отчетах «о ходе крестьянского дела».

«Устройство общественного управления,— сообщал самарский губернатор,— ...имело благодетельное влияние на установление правомерных отношений между обоими сословиями»1.

Об этом же сообщали в своих отчетах и другие губернаторы2.

В лице сельских и волостных должностных лиц помещики получили определенную опору в деревне. Власти не имели теперь соприкосновения с миром, а общались лишь с отдельными представителями, которые были в большинстве своем весьма послушны.

«Выборное начало,— писал Валуев в своем докладе царю в 1863 г.— ...сопряжено с меньшими неудобствами, способно к большему развитию и, сводя массы к сравнительно незначительному числу уполномоченных ими представителей, облегчает действия администрации»3.

Наиболее надежной правительственной агентурой в деревне был волостной старшина. «Из всех новых общественных властей и учреждений,— писал Валуев в цитированном выше докладе,— наиболее удовлетворительны волостные старшины»4.

Правительство всячески стремилось поощрять представителей сельской администрации, награждая их медалями. В тех случаях, когда сельские старосты и волостные старшины выступали защитниками интересов крестьян, они отстранялись от должностей, а в иных случаях арестовывались. Так, только в Самарской губернии в течение октября—ноября 1861 г. было уволено от должности и большей частью по требованию помещиков свыше 60 сельских старост5.

В сельце Павловка Самарского уезда сельский староста Ермолай Васин и сотский того же села Егор

1 «Отмена крепостного права», стр. 59.

2 Та м же.

3 ЦГИА, ф. Департамента общих дел Мин. вн. д., оп. 66, д. 11, л. 36.

4 Т а м же, л. 35.

6 ЦГИА, ф. Земского отдела Мин. вн. д., 1-е делопроизводство, оп. 1, д. 61, 1861, л. 52.

192

Маркелов были заключены в тюрьму за то, что «...они не только не приняли мер по долгу службы к усмирению буйства и дерзостей со стороны крестьян своих при чтении мировым посредником уставной грамоты, но сами этому сочувствовали...»1

Окончательно во всех губерниях крестьянские учреждения были открыты в декабре, причем была образована 8751 волость2.

Было бы неверным усматривать причину спада крестьянского движения только в организации института мировых посредников и органов крестьянского управления, однако известное значение в смысле укрепления правительственных позиций в деревне это, бесспорно, имело.

В лице мировых посредников и представителей крестьянского управления правительство получало дополнительную возможность воздействия на крестьян, используя, кроме вооруженной силы, и метод убеждения.

* * *

С созданием института мировых посредников правительство приступило непосредственно к реализации «Положений 19 февраля» — к составлению уставных грамот.

Составление уставных грамот и введение их в действие происходило в обстановке массового сопротивления крестьянства. Собственно, это сопротивление объяснялось как конкретными причинами, связанными с введением той или иной уставной грамоты (отрезка земель, размеры повинностей), так и принципиальным нежеланием принимать вообще уставную грамоту в ожидании «подлинной воли». Эта «подлинная, настоящая воля» согласно распространившимся между крестьянами слухам должна была прийти через два года, когда наступит так называемый «слушный час». «Крестьяне,— писал харьковскому губернатору предводитель дворянства Богодуховского уезда,— положительно усвоили себе, что по манифесту определено им работать

1 ЦГАОР, ф. III отделения, IV экспедиция, д. 212, 1863, д. 10.

2 См.: «Обзор действий Министерства внутренних дел по крестьянскому делу с января 1861 г. по 19 февраля 1864 г.», стр. 25.

13 П. А. Зайончковский

193

только два года до слушного часу... Что кто в течение этого времени составит уставную грамоту, тот себя закрепостит снова, но кто эти два года устоит, тот будет свободен; поэтому с помещиками никаких условий заключать не должно и ни на какие уставные грамоты не соглашаться»1.

Аналогичное положение наблюдалось и в Симбирской губернии. «...Крестьяне,— сообщал симбирский губернатор,— от подписи уставных грамот решительно отказываются, объясняя, что подпись опять их прикрепит»2. Подобные слухи получили распространение буквально по всей России.

Об этих настроениях сообщал из Самарской губернии и Ю. Ф. Самарин. «Крестьяне,— писал он А. И. Ко-шелеву,— покоряются Положению, но протестуют против него своим безучастием в исполнении его и тщательно избегают всего того, что могло дать повод сказать, что они воспользовались тою или другою ста-тьею — следовательно, приняли Положение»3.

Надежда крестьян на дарование им царем «настоящей воли» настолько укрепилась, что Александр II, возвращаясь из Крыма осенью 1861 г., вынужден был заявить представившимся ему старшинам, «что никакой другой воли не будет, кроме той, которая дана, и потому крестьяне должны исполнить то, что требуют от них общие законы «Положения 19 февраля»4. Это заявление царя, помимо опубликования его в печати, было сообщено губернаторам в специальном циркулярном предписании министра внутренних дел. Однако выступление Александра II не поколебало надежд крестьян на получение ими воли через два года.

Все это, естественно, крайне замедляло составление и введение в действие уставных грамот.

Составление уставных грамот было начато в июле

1 Харьковский государственный областной исторический архив (ГАХО), ф. Канцелярии харьковского губернатора, оп. 208, 1-й стол, д. 74, 1861, л. 53.

2 ЦГИА, ф. Земского отдела Мин. вн. д., 1-е делопроизводство, оп. 1, д. 47, 1861, л. 118.

3 Отдел рукописей. ГБЛ, ф. Самарина, д. 38/3, л. 181.

4 ГАХО, ф. Канцелярии харьковского губернатора, оп. 204, д. 58, 1861, л. 19. Цитировано по циркулярному отношению харьковского губернатора от 10 февраля 1862 г. за № 778.

194

1861 г., однако в первое время происходило оно крайне медленно.

Наряду с нежеланием крестьян подписывать уставные грамоты иногда наблюдалось противодействие составлению этих грамот и со стороны помещиков. Так, по свидетельству ряда губернаторов, приведенному в официозе Министерства внутренних дел — газете «Северная почта», причина задержки в составлении уставных грамот объяснялась также желанием самих помещиков сохранить елико можно дольше барщину1. Это имело место з Екатеринославской и Полтавской губерниях. В других случаях стремление помещиков задержать составление уставных грамот объяснялось иными причинами. Как сообщалось в заметке, помещенной в газете «День», медленное составление уставных грамот в Егорьевском уезде Рязанской губернии объяснялось тем, что оброк, достигавший до реформы свыше 20 руб. с души, должен был быть существенно понижен. Вследствие этого, несмотря на неоднократные обращения крестьян как к самим помещикам, так и в мировые учреждения с просьбой ускорить составление уставных грамот, все оставалось по-прежнему2.

По данным на 18 октября, по 28 губерниям были составлены 632 уставные грамоты, введено в действие 4353. Из числа введенных в действие 91, т. е. более 20%, не была подписана крестьянами. К 1 января

1862 г. количество составленных уставных грамот равнялось 2796, было введено в действие 2403. Из числа введенных в действие 881 грамота не была подписана крестьянами4.

Причины отказа крестьян подписывать уставные грамоты мы можем условно подразделить на две группы. К первой группе причин мы относим те, которые вызывались конкретными поводами: неудовлетворенностью полевым наделом или размером повинностей, несогласием на разверстание угодий и перенесение усадеб, наконец, протестом против других статей уставной грамоты. Нередко крестьяне не указывали на конкретные

1 См.: «Северная почта», 3 октября 1862 г.

2 См.: «День», 5 января 1863 г.

3 См.: «Отмена крепостного права», стр. 76,

4 Т а м же, стр 95.

13*

причины, мотивируя свой отказ несогласием с грамотой в целом.

Так, например, крестьяне деревни Михеевка Бугуль-минского уезда Самарской губернии «согласия ни на что не изъявили и, от подписи оной отказались»1.

То же самое значится и в уставных грамотах сел Благовещенского и Екатериновки того же уезда и деревень Марьино и Большеузенской Новоузенского уезда той же Самарской губернии2. Подобные примеры можно привести и по другим губерниям.

В большинстве неподписанных уставных грамот вовсе не обозначены причины отказа и в лучшем случае указывалось мировым посредником, что «крестьяне от подписи грамоты отказались». Так, почти во всех уставных грамотах Валуйского, Нижнедевицкого, Новохоперского уездов Воронежской губернии, Елизавето-градского уезда Херсонской, Миргородского уезда Полтавской и Нежинского уезда Черниговской губернии не содержится причин отказа крестьян от подписи уставных грамот.

Ко второй группе причин относятся те, которые были связаны с ожиданием крестьянами «новой воли», так называемого «слушного часа», что нередко находило прямое отражение и в грамотах. Так, например, крестьяне слободы Подосиновки Новохоперского уезда Воронежской губернии, отказавшись подписать уставную грамоту, заявили, «что они в качестве земли не сомневаются, но принять землю в постоянное пользование от владелицы генеральши Раевской нисколько не желают, боясь закрепить себя опять в крестьянское сословие... и до того отведенных [земель] пахать и хлеб на оной сеять не станут»3.

Крестьяне сел Кузьминского и Стряпкова Юрьевского уезда Владимирской губернии также отказались от подписи уставной грамоты «в ожидании, что в будущем земля вся должна будет им принадлежать»4.

1 ЦГИА, ф. Главного выкупного учреждения, оп. 33, д. 25.

2 Там же, д. 12, 20, 262, 263.

3 Там же, оп. 8, д. 729, л. 17.

4 Владимирский областной исторический архив, ф. Губернского по крестьянским делам присутствия, № 180, оп. 2, д. 213. Цитировано по диссертации В. Г. Зиминой «Крестьянская реформа 1861 года во Владимирской губернии», М., 1956, стр. 451.

196

Иногда это ожидание новых льгот не выражалось открыто. Так, крестьяне с. Кукшин Нежинского уезда Черниговской губернии, как отмечал в уставной грамоте мировой посредник, «изъявили свое согласие на все статьи оной, но от подписи грамоты, перехода на оброк и выбора уполномоченных, несмотря на все мои убеждения, отказались»1.

Вполне естественно, что отказ крестьян обусловливался ожиданием «новой воли».

Бывали случаи, когда крестьяне в ожидании этой воли предпочитали арендовать для обработки чужую землю, не желая иметь дело с помещиком. Так, в Осин-ском уезде Пермской губернии в имениях помещиков Рейслейна и Ватутина крестьяне, отбывая исправно барщину и уплачивая оброк, «решительно не хотели возделывать полей, отведенных им в надел, в том ложном убеждении, что ежели они будут пахать поля, отведенные им помещиком, то останутся крестьянами (т. е. крепостными.— П. 3.) еще на 49 лет»2. В силу этого они «окортомили» (т. е. арендовали) землю у своих соседей.

В Воронежской губернии, как сообщал в Министерство внутренних дел губернатор, «в некоторых имениях, по которым уже введены в действие уставные грдмоты, среди крестьян обнаруживаются попытки отправлять издольную повинность в прежнем порядке, хотя число рабочих дней, следуемых с них по уставным грамотам, и менее того, которое требовалось до введения в действие грамот»3.

В других случаях отказ от подписи уставных грамот вследствие ожидания «новой воли» сочетался с конкретными возражениями против тех или иных статей этого документа. Так, крестьяне слободы Красной Новохоперского уезда Воронежской губернии, отказавшись подписать уставную грамоту, заявили, что «грамоту в настоящее время принять не желают, а ждут окончания двухлетнего срока и дня объявления высочайшего манифеста 19 февраля 1863 г. и вместе с тем просят

1 ЦГИА, ф. Главного выкупного учреждения, оп. 47, д. 954.

2 ЦГИА, (Ь. Главного комитета об устройстве сельского состояния, оп. т' XV, д. 181, 1863, л. 214.

3 ЦГИА, ф. Земского отдела, Мин. вн. д., оп. 1, д. 125, л. 30.

197

сбавить цену 9-рублевого оброка, ибо- большая часть наделенной земли песчаная, много солонцов и болот, вследствие чего некоторые крестьяне отказываются от всего надела»1.

Таким образом, ожидание «новой воли» оказывало серьезное влияние на ход составления уставных грамот.

Наибольшее количество грамот было введено в действие на протяжении 1862 г. Так, на 3 июля этого года было составлено уже 49 978 уставных грамот, из которых 20108 были введены в действие2. На 1 января 1863 г. было составлено и утверждено 95 300 грамот, введено в действие 73 195 грамот3.

Если общий процент введенных в действие уставных грамот на 1 января 1863 г. составлял 68,6 (по отношению к общему числу душ), то в отдельных губерниях он был весьма различен. Так, в Симбирской он составлял 95,52, в Саратовской — 70,50, в Таврической — 30,54 и в Минской—15,72".

На протяжении 1862 г. количество грамот, не подписанных крестьянами, непрерывно увеличивалось. Уже на 1 января 1862 г. 37,85 грамот не было подписано крестьянами. К концу 1862 г. этот процент вырос до 50,26. Если же сопоставить число крестьян, подписавших и не подписавших уставные грамоты, то количество последних на 1 января 1863 г. составляло 58%7.

Необходимо при этом иметь в виду, что понятие «подписанная грамота» весьма условно и число фактически неподписанных грамот будет больше.

Согласно приводимой Валуевым таблице в его докладе Александру II 3 января 1863 г. количество крестьян, подписавших уставные грамоты по отдельным губерниям, было следующим8:

1 ЦГИА, ф. Главного выкупного учреждения, оп. 8, д. 730, л. 60.

2 См.: «Отмена крепостного права», стр. 186.

3 Т а м же. стр. 282.

4 Т а м же, стр. 285.

5 Т а м ж е, стр. 98.

6 Т а м ж е, стр. 282.

7 Т а м ж е, стр. 286.

8 Т а м ж е, стр. 287.

198

Сведения о ходе составления уставных грамот по отдельным губерниям на 1 января 1963 г.

199

Продолжение

Данные этой таблицы характеризуют различное отношение крестьян тех или иных губерний к подписи уставных грамот. Подобное положение являлось следствием целого ряда причин, заключавшихся как в местных хозяйственных особенностях, так и в размахе крестьянского движения в тех или иных районах. Даже в пределах одной губернии мы наблюдаем различное отношение крестьян к данному вопросу. Так, например, во Владимирской губернии, в которой уставные грамоты подписало всего 32,52% крестьян, в Меленковском уезде этот процент, по нашим подсчетам, составлял несколько более 5, а в Юрьевском —55, во Владимирском—15, а в Александровском—561.

То же положение наблюдалось и в Тульской губернии. Так, на основе отчета губернатора от 18 апреля 1862 г. в Боюродицком уезде процент грамот, не подписанных крестьянами, составлял 25, в Каширском — 74, в Епифановском—49, в Белевском—29, а в Крапивенском —732.

Наименьший процент подписанных уставных грамот был в Вилекской, Гродненской, Ковенской, Минской, а также в Пермской губерниях.

1 ЦГИА, ф. Главного комитета об устройстве сельского состояния, оп. г. XV. Опись дел, не вошедших в контрольные реестры, д. 17, 1863, л. 379—380

2 ЦГИА, ф. Земского отдела Мин. вн. д., 1-е делопроизводство, оп. 1, д, 61, 1861, л. 107.

200

В первых четырех губерниях это объяснялось характером местного «Положения», фактически законодательно закрепившего тот процесс обезземеливания крестьян, который протекал весьма бурно в период подготовки реформы. В Пермской губернии причина этого заключалась в том, что по «Положению» горнозаводское население подлежало весьма существенному обезземеливанию.

Останавливаясь на вопросе о причинах отказа крестьян от подписи уставных грамот и определяя соотношение подписанных и неподписанных грамот, надо иметь в виду, что подпись крестьян под уставной грамотой далеко еще не означала, что она заключена на основе подлинно добровольного соглашения крестьян с помещиком. Нередко эти «добровольные соглашения» заключались при помощи различных угроз, а иногда и просто телесных наказаний.

«...Сведения, собранные при ревизии и ознакомлении с действиями мировых учреждений,— писал в своем отчете сенатор Капгер,—-приводят к заключению, что во Владимирской губернии многие уставные грамоты за подписью крестьян не имеют характера договоров двух независимых друг от друга сторон, отчетливо сознающих значение этого акта»'. Так, в Гороховецком уезде, в участке мирового посредника Хомутова, большинство уставных грамот, как утверждает Капгер, было подписано крестьянами исключительно под влиянием угроз и насгояний мирового посредника2.

В Покровском уезде той же губернии, в имении помещика Казакова, «добровольное соглашение о повинностях, долженствующих быть отбываемыми крестьянами до введения уставной грамоты, было заключено после наказания 50 крестьян розгами»3.

Подобные факты имели место не только во Владимирской губернии. «Я мог бы привести в пример множество так называемых «полюбовных соглашений»,— писал С. Терпигорев, характеризуя действия мировых посредников Тамбовской губернии,— где такое полюбов-

1 ЦГИА, ф. Главного комитета об устройстве сельского состояния, оп. т. XV, д. 128, 1862, л. 24.

2 Т а м ж е, л. 23.

3 Т а м же, л. 22.

201

ное соглашение происходило вовсе не между помещиком и его бывшими крепостными, а между мировым посредником и обратившимся к нему за одолжением помещиком. Какие переселения мужиков устраивались, какая земля им отводилась в надел — это, кажется, осталось известным только одному богу»1.

Об этом говорит и один из деятелей новгородских мировых учреждений, Носович, отмечающий в своем дневнике безудержный произвол мировых посредников в этой губернии2.

Действительно, произвол мировых посредников достигал больших размеров. Жалобы крестьян на неправильное составление уставных грамот обычно во внимание не принимались. Так, например, крестьяне деревни Алений Кут Новохоперского уезда Воронежской губернии, не желая подписывать уставную грамоту, заявили, что «...земли их песчаные и что они никогда на них ярового хлеба не сеют, а нанимают под оный землю на стороне»3. Однако мировой посредник признал это заявление «не заслуживающим внимания».

Яркой иллюстрацией произвола мировых посредников может служить дело крестьян Круговской волости Клинского уезда Московской губернии, принадлежавших помещику князю Меншикову Крестьяне 28 селений этой волости издавна пользовались наделом земли около 6 десятин, за что и платили оброки по 1 руб. 20 коп. за десятину. В конце 1859 г. вотчинная контора ввела нововведение: отмечая уплату оброка в платежных книжках, она часть его переименовала в арендную плату Крестьян это не беспокоило, так как ни земельный надел, ни величина оброка при этом не изменились. В феврале 1862 г. местный мировой посредник предъявил крестьянам уставную грамоту, из которой они неожиданно узнали, что надел их в соответствии с дореформенным землепользованием определен в 2,5 десятины на душу, а остальные 3,5 десятины названы господской землей, отдававшейся крестьянам за особую арендную плату,, а потому не подлежащей включению в состав надела. Несмотря на протесты крестьян, миро-

1 С. Терпигорев-Атава. Указ. соч., стр. 364.

2 См.: С. И. Носович. Крестьянская реформа в Новгородской губернии. СПб., 1899.

3 ЦГИА, ф. Главного выкупного учреждения, оп. 8, д. 740.

202

вой посредник утвердил грамоту, даже не определив в натуре их надела. В июле того же года мировой посредник явился вновь для ввода в действие уставной грамоты и отвел крестьянам большей частью негодные к обработке земли, отрезав от них удобренные пашни. Когда же крестьяне, несмотря на категорическое требование мирового посредника, отказались принять отведенные им наделы, он арестовал семерых крестьян, в том числе и больного волостного старшину1.

В 1870 г. в Нижнедевицком уезде Воронежской губернии было утверждено мировым посредником вопиющее по своему характеру условие о разверстании угодий между помещиком Решетовым и крестьянами деревни Норово (Ратаево), заключенное в связи с переходом на выкуп. «Я, Решетов,— указывалось в первом пункте этих условий,— ...выговариваю себе право пользования ружейною охотою на перешедшем к ним от меня во владение их луге с тем, что крестьяне, кроме меня или доверенных от меня лиц, к пользованию охотой никого не должны допускать»2.

Таким образом, несмотря на приобретение крестьянами этого луга в собственность, помещик сохранил за собой исключительное право охоты.

Второй пункт этого «соглашения» заслуживает особого внимания: «Навоз, находящийся у крестьян на дворах,— указывалось в этом пункте,— должен поступать для моей, Решетова, экономии, кроме необходимого количества на удобрение крестьянских огородов и конопляников. В случае же невместимости его на крестьянских дворах крестьяне должны навоз тот свозить в одну общую кучу, из которой по мере надобности в нем я обязан свозить его на свой счет»3.

Важно отметить, что это соглашение, лишавшее крестьян возможности удобрять свои поля, заключалось не с временнообязанными крестьянами, а с крестьянами, переходившими в разряд собственников. Это ка-

1 См.: «День», 19 января 1863 г. Впоследствии эта уставная грамота не была утверждена Московским губернским по крестьянским делам присутствием. Однако благодаря жульническим приемам вотчинной конторы и мирового посредника оброк был незаконно увеличен (см.: «День», 14 мая 1865 г.).

2 ЦГИА, ф. Главного выкупного учреждения, оп. 8, д. 680, л. 11.

3 Т а м ж е.

203

бальное соглашение не встретило никаких возражений и в Губернском по крестьянским делам присутствии.

Во Владимирской губернии, в Покровском и Юрьевском уездах, мировыми посредниками были утверждены заведомо незаконно составленные уставные грамоты, которые впоследствии были признаны неправильными и пересоставлены1. Число подобных примеров можно было бы значительно умножить.

На протяжении 1863 г. составление уставных грамот было по существу закончено. На 3 июля из общего количества 111555 грамот не было составлено лишь 1228 и не введено в действие 23982. К началу 1864 г. не было введено в действие всего лишь 77 грамот. Количество введенных в действие грамот составляло 99,88% по отношению к крестьянским душам, населенным в больше-поместных имениях.

В мелкопоместных имениях (с количеством крепостных до 20 душ) составлялись так называемые описи, соответствующие уставным грамотам. К этому же сроку было введено в действие 17 538 описей, что составляло по отношению к крестьянам, населенным в мелкопоместных имениях, 99,45 %3.

К 1 января 1863 г. было передано в ведомство государственных имуществ 1015 имений с 8902 душами крестьян4. Из общего числа крестьян, находившихся во владении 17 642 мелкопоместных помещиков и составлявших 138 983 души (за исключением 9 западных и юго-западных губерний), к 1 января 1873 г. было передано в казну 7 742 имения с 74 572 душами5. Это

1 См.: В. Г. Зимина. Крестьянская реформа 1861 года во Владимирской губернии. Диссертация, стр. 39—40.

2 1ДГИА, ф. Главного комитета об устройстве сельского состояния, оп. т. XV, д. 181, 1863, л. 209.

3 Т а м ж е.

4 См.: «Отмена крепостного права», стр. 284. Ведомость о числе мелкопоместных имений, обращенных в ведомство государственных имуществ. Приложение к докладу министра внутренних дел от 3 января 1863 г. Из этой ведомости исключены нами данные по Подольской и Могилевской губерниям.

5 ЦГИА, ф. Главного комитета об устройстве сельского состояния, оп. т. XV, д. 34, 1873, л. 18. К этим данным прибавлены нами сведения по Оренбургской губернии о передаче в казну 24 имений со 156 душами, фигурировавшие в предыдущей ведомости и пропущенные в настоящей по губернской таблице. Общий подсчет произведен нами.

204

составляло 53% общего количества крестьян, принадлежавших мелкопоместным владельцам во внутренних губерниях.

Однако по отдельным губерниям этот процент был весьма различен. Так, в Смоленской губернии он составлял около 85, а в Полтавской — 191.

* * *

С лета 1861 г. начинается новый этап крестьянского движения, продолжавшийся до весны 1863 г. Этот этап характеризовался отказом крестьян принимать уставные грамоты, ожиданием так называемого «слушного часа», когда будет дарована «подлинная, настоящая воля».

Именно ожидание «новой воли» в значительной степени определяло характер крестьянского движения в этот период. Борьба за землю и волю в то время представлялась им не всегда целесообразной, так как все это крестьяне надеялись получить в результате «царского указа». Поэтому крестьянское движение носило менее активный характер и находило свое выражение главным образом в отказах принимать «Положения 19 февраля». Когда же крестьяне отдельного имения в силу тех или иных конкретных причин переходили к активным формам борьбы, движение не всегда получало поддержку в соседних селениях. Следовательно, оно приобретает локальный характер, далеко не часто распространяясь за пределы одной волости. Начиная с лета, точнее с июня, размеры крестьянского движения значительно сокращаются. По данным, приводимым в еженедельных докладах министра внутренних дел царю, в июне крестьянское движение происходило в 15 губерниях, в июле — в 13, в августе — в 10, в сентябре — в 5, в октябре — в 2 и в ноябре— в22.

За период с июля по декабрь включительно, по данным Министерства внутренних дел, произошло 137 вол-

1 ЦГИА, ф. Главного комитета об устройстве сельского состояния, оп. т. XV, д. 34, 1873, л. 18.

2 См.: «Отмена крепостного права», стр. 40—96.

205

нений и значительных беспорядков. Таким образом, всего за 1861 г. по этим же данным число крестьянских выступлений составляет 784 в 2034 селениях. При этом в 499 случаях (в 1666 селениях) крестьянские выступления были подавлены воинской силой2.

Приведем также и данные III отделения о крестьянском движении в 1861 г. «Всего в 1861 г.,— указывается во «всеподданнейшем» отчете III отделения,— кроме незначительных ослушаний, прекращенных без содействия местных властей, оказано было временнообязанными крестьянами неповиновение в 1176 имениях, воинские команды были введены в 337 имениях3. Из них в 17 крестьяне нападали на нижних чинов, в 48 сопротивлялись арестованию виновных...; в 126 буйствовали при укрощении неповиновавшихся. Из числа их убито или от нанесенных ран умерло 140, легко ранены и ушиблены 170, были заключены под стражу 868, из которых предано суду военному 223, гражданскому 257, наказано шпицрутенами 117, сослано в Сибирь 147. Отданы временно в арестантские роты и рабочие дома 93 человека. Кроме того, были подвергнуты наказанию розгами 1807 человек»4.

Таковы явно неполные данные официальной статистики. Как на первом, так и на втором этапе крестьянство боролось за полную ликвидацию феодальных отношений, однако на различных этапах оно отличалось рядом особенностей. Весной 1861 г. крестьянское движение получило наибольшее распространение и определялось активными формами борьбы, представляя собой повсеместный протест против грабительского характера реформы. На втором этапе оно носит большей частью локальный характер и отличается менее активными формами борьбы.

1 См.: «Обзор действий Министерства внутренних дел по крестьянскому делу с января 1861 г. по 19 февраля 1864 г.», стр. 6.

2 Т а м ж е.

8 По данным «Хроники» крестьянского движения, приводимым в кн «Крестьянское движение в России в 1861—1869 гг.» (стр. 80), с июля по декабрь включительно произошло 501 крестьянское волнение. Сопоставляя все эти данные, можно сказать, что волнения в 1861 г. коснулись не более 2—3% общего числа селений помещичьих крестьян.

4 ЦГАОР, ф. III отделения, оп. 85, д. 26, л. 103—104.

206

Наиболее распространенными причинами, вызывавшими выступления крестьян, являлись, во-первых, нежелание их принимать уставные грамоты и, во-вторых, протест против различных форм помещичьего произвола, связанного с отбыванием барщины, уплатой оброка и т. д.

В некоторых случаях крестьянское движение этого периода было очень упорным и подавлялось часто вооруженной силой. Нередко уставные грамоты вводились с помощью войск. 14 сентября 1861 г. был издан указ Правительствующего Сената, содержащий в себе «Наставление воинским начальникам при употреблении войск для усмирения народных волнений и беспорядков»1. Оно предоставляло право вызова войск для подавления волнений губернаторам, исправникам и городничим.

В первую очередь для этой цели направлялась пехота и кавалерия. «За неимением других войск, - говорилось в «Наставлениях»,— командируется и артиллерия без орудий, которые берутся только в случае особенной важности, по требованию губернатора»2.

Командиры частей и команд, направленных для подавления крестьянских волнений, обязаны были выполнять все приказания полиции, вплоть до употребления оружия. Право действовать по собственной инициативе воинским начальникам предоставлялось лишь в том случае, «...когда исправник, городничий или распоряжающийся на месте беспорядка чиновник будут захвачены возмутившимися и лишены возможности действовать»3.

Наряду с привлечением войск для подавления волнений воинские части весьма широко использовались для предупреждения этих волнений, что, по терминологии одного из губернаторов, именовалось «нравственным влиянием военного содействия». Значительная часть войск, расположенная во внутренних губерниях, обеспечивала это «нравственное влияние». В связи с этим дислокация войск определялась ходом составле-

1 ЦГИА, ф. Первого Департамента Правительствующего Сената, оп. 107, д. 1054, 1861, л. 3.

2 Т а м ж е.

3 ЦГИА, ф. Земского отдела Мин. вн. д., оп. 36, 1862, д. 67, л. 37.

207

ния и введения в действие уставных грамот. «Государь император,— указывалось в циркуляре министра внутренних дел от 25 апреля 1862 г.,— имея в виду могущие возникнуть беспорядки при введении уставных грамот, высочайше повелеть соизволил: предоставить начальникам губерний, в коих будут заметны признаки волнений, прямо входить в сношения с воинским начальством о размещении войск там, где присутствие их будет признаваемо нужным. Поэтому и сборы для летних занятий могут быть отменены или прекращены везде, где положение края будет этого требовать»1.

В силу всего этого гражданские власти широко использовали войска для обеспечения как успешного хода составления уставных грамот, так и других мероприятий, связанных с реализацией реформы.

Так, курский губернатор в целях успешного введения в действие уставных грамот организовал специальный рейд Белорусского гусарского и Вознесенского уланского полков по отдельным уездам губернии. В селе Лозовой Яр, имении княгини Репниной, Пирятин-ского уезда Полтавской губернии введение уставной грамоты обеспечивалось расквартированием в этом селе в полном составе Глуховского драгунского полка2.

Иногда войска привлекались, как указывалось выше, и для обеспечения выбора представителей сельского общественного управления. В некоторых случаях войска в том или ином населенном пункте находились весьма длительное время. Так, три роты Углицкого пехотного полка стояли в селе Никольском Наровчатско-го уезда Пензенской губернии с мая по декабрь 1861 г.3.

Наряду с армией активную роль в деле обеспечения успешной реализации «Положений 19 февраля» играла и церковь. В 1862 г. в «Киевских епархиальных ведомостях» было помещено специальное «Слово к временнообязанным крестьянам». В этом «Слове» со ссылками на соответствующие заповеди указывалось, что по закону христианскому нельзя не только отнимать чужое имущество, но даже и желать его. «После сего,— гово-

1 ЦГВИА, ф. Департамента Генерального штаба, оп. 18/272, д. 175, ч. V, л. 178.

2 Та м же, ч. VI, л. 89—90.

3 Т а м ж е, ч. V.

208

рилось в «Слове», — судите сами, разумно ли, справедливо ли думают некоторые, будто бы земля, принадлежащая помещикам, или доставшаяся по наследству, или ими самими купленная и законом утвержденная, должна принадлежать не владельцам, а крестьянам»1. Далее указывалось, что никакого права получить землю без вознаграждения крестьяне не имеют. Да и вообще подобного права не существовало и в древности, когда земля не была «так разграничена и определена, как ныне». При этом делалась ссылка на ветхозаветного патриарха Авраама, которому даже господь бог не дал бесплатно землю. «Потому,— отмечалось в «Слове»,—-праведник должен был покупать землю даже для погребения умершей жены своей Сары. Писание сохранило и количество цены, какую уплатил св[ятой] патриарх за эту землю»2.

Этот столь «убедительный» аргумент о приобретении земли даже для похорон Сары произвел большое впечатление в Министерстве внутренних дел, и Валуев в особом циркуляре губернаторам предложил помесг тить в «Губернских ведомостях» «Слово к временнообязанным крестьянам», подчеркивая при этом, что оно представляет собой «замечательное по верности взгляда на предмет и удобопонятности изложения»3

На местах духовенство оказывало большую помощь полиции в прекращении крестьянских волнений. «...Священники,— писал Валуев обер-прокурору Синода,— нравственным своим влиянием и надлежащими разъяснениями весьма много содействовали к прекращению возникавших между крестьянами недоразумений и беспорядков»4 Однако наряду с этим некоторая крайне незначительная часть сельского духовенства была настроена демократически и поддерживала крестьян. В цитированном выше отношении Валуева обер-прокурору Синода он по этому поводу писал: «Из поступающих... сведений о последствиях обнародования манифеста и Положений... видно, что в некоторых местах

1 ЦГИА, ф. Главного комитета об устройстве сельского состояния, оп. т. XV, д. 144, 1862, л. 71.

2 Т а м ж е.

3 Т а м ж е, л. 70.

4 ЦГИА, ф. Канцелярии обер прокурора св. Синода, оп. 30, д. 278, 1860, л. G8.

14 П. А. Зайончковский

209

между крестьянами возникали волнения и беспорядки единственно от неправильного толкования манифеста местными приходскими священниками»1. Эти священники немедленно отстранялись от должностей и подвергались жестоким репрессиям со стороны как духовного, так и гражданского начальства2.

Со второй половины 1862 г., примерно с сентября, движение постепенно сокращается и снова возрастает в 1863 г., главным образом в первой его половине. В ряде случаев крестьяне не только отказывались от исполнения уставных грамот, но и переходили к активным методам борьбы.

Рост крестьянского движения весной 1863 г. был связан с надеждой крестьянства на «дарование настоящей воли» 19 февраля 1863 г. «В некоторой части помещичьих имений,— доносил царю шеф жандармов в своем «всеподданнейшем» отчете,— проявлялось и в этом году стремление крестьян к получению безусловной свободы. Они с нетерпением ожидали наступления 19 февраля, собирались к тому дню в города, наполняли церкви и ожидали объявления указа о безвозмездной отдаче им земли и прекращении обязательных повинностей»3.

Активизация крестьянского движения получила распространение в ряде губерний. По данным еженедельных записок Валуева, крестьянские волнения происходили в Черниговской, Екатеринославской, Нижегородской, Херсонской, Пензенской, Саратовской, Казанской и Киевской губерниях. Так, в 12 селениях Звенигородского уезда Киевской губернии крестьяне прекратили выполнение повинностей по уставным грамотам, полагая, «...что за истечением двух лет по издании «Положений 19 февраля 1861 г.» не следует отбывать никаких повинностей в пользу помещиков4. Так же поступили

1 ЦГИА, ф. Канцелярии обер-прокурора св. Синода, оп. 30, Д. 278, 1860, л. 98.

2 По данным III отделения, среди «подстрекателей крестьян к неповиновению» лиц духовного сословия в 1861 г. было 37, в 1862 г.—11 «Крестьянское движение в 1827—1869 гг.», вып. II. М.—Л., 1931, стр. 19, 44. Из привлеченных в 1861 г. 37 человек было 25 священников, 2 дьякона и 10 причетников.

3 ЦГАОР, ф. III отделения, оп 85, д. 28, л. 130.

4 ЦГИА, ф. Главного комитета об устройстве сельского состояния, оп. т. XV, 1863, д. 181, л. 99.

210

и крестьяне двух имений Суражского и Мглинского уездов Черниговской губернии. Крестьяне с. Казаричи Суражского уезда явились 20 февраля к мировому посреднику, заявив, что «с сего числа прекращают отбывание в пользу помещика повинностей», а крестьяне с. Кульнево Мглинского уезда 3 марта явились всем обществом к помещику и объявили ему, что «мы свое отслужили и даже сверх срока обязательных отношений, т. е. [с] 19 февраля лишние две недели за гостинец, а более служить не станем»1.

В с. Отроковке Ушицкого уезда Подольской губернии крестьяне отказались от выполнения повинностей, заявив, что священник читал им о том, что «...с 19 февраля 1863 г. крестьяне освобождаются от всякой повинности помещику за землю»2. 27 марта 1863 г. «крестьяне двух селений Тираспольского уезда Херсонской губернии— Васильевки и Осиповки — в числе 500 человек... пришли в ожесточение и вооружились палками»3, отказавшись подчиниться помещикам. Это выступление крестьян было подавлено вооруженной силой.

В мае в Оханском уезде Пермской губернии происходили серьезные волнения крестьян в пяти волостях, причем произошло столкновение с воинской командой. В результате этого столкновения, как указывал Валуев, было ранено 9 казаков и 12 или 13 крестьян4.

Крестьянские волнения происходили почти во всех губерниях. По данным же «всеподданнейшего отчета» III отделения, в 1863 г. «наиболее значительное неповиновение крестьян» произошло в 386 имениях, воинские команды были введены в третью часть этих имений. Из них в 30 крестьяне «буйствовали», в 11 нападали на солдат, а в 39 сопротивлялись аресту руководителей движения и насильственно освобождали арестованных.

Было подвергнуто исправительному наказанию 1280 человек, предано суду 223 человека, выслано в другие губернии 265. Таковы далеко не полные дан-

1 ЦГИА, ф. Главного комитета об устройстве сельского состояния, оп. т. XV 1863, д 181, л. 97—98.

2 Т а м ж е, л. 166.

3 Т а м ж е, л. 86—87.

4 Т а м ж е, л. 190.

6 См.: «Крестьянское движение в 1827—1869 гг.», вып. II, стр. 70.

211

ные, характеризующие крестьянское движение в 1863 г.

Руководствуясь тем, что данные о крестьянском движении как Министерства внутренних дел, так и III отделения суммарны и весьма общи, да и к тому же не полны, мы попытались подсчитать число крестьянских выступлений с июня 1861 г. по декабрь 1863 г.

Эти данные составлены нами на основе обработки материалов Департамента Генерального штаба и фиксируют лишь те волнения крестьян, которые были подавлены войсками. Однако сведения эти являются далеко не полными. Это находит свое подтверждение в том, что по ряду губерний мы вовсе не встречаем донесений о подавлении волнений, хотя они там происходили. К тому же, стремясь быть максимально точными, мы фиксировали лишь те случаи в донесениях, о которых прямо указывается, что войска направлены на подавление крестьянских «беспорядков» или же для экзекуции1. Мы вовсе не учитывали тех донесений, в которых не объяснялось причин посылки войск в то или иное селение, а просто указывалось о посылке воинской части «по требованию гражданского начальства», хотя это «требование» нередко могло быть вызвано не только стремлением предупредить волнения, но и необходимостью их подавления.

Руководствуясь указанными выше принципами отбора, в период с июня 1861 г. по декабрь 1863 г. произошло 619 случаев крестьянских волнений, подавленных войсками2.

1 Если в донесении, указывалось о массовых волнениях в том или ином уезде и при этом говорилось о посылке военной команды без указания селений, то нами это фиксировалось как одно выступление; так, например, в еженедельном донесении министра внутренних дел в марте 1863 г. говорилось, что в Звенигородском уезде Киевской губернии произошли массовые волнения в 12 селениях и при этом были посланы воинские части. Так как в этом донесении не указывалось, в какие селения были направлены воинские команды, мы фиксируем это как одно волнение, подавленное войсками.

2 Данные составлены на основе обработки сведений Департамента Генерального штаба (ЦГВИА, ф. Департамента Генерального штаба, № 38, оп. 18/272, д. № 175, ч. III—IV), а также еженедельных записок министра внутренних дел. См.: «Отмена крепостного права». По данным «хроники» с июня 1861 г. по декабрь 1863 г. было введено воинских команд для подавления или предупреждения крестьянских волнений в 854 случаях. См. сб. «Крестьянское движение в России в 1861—1869 гг.». М., 1964, стр. 800.

212

Подчеркивая широкие размеры, которые приняло крестьянское движение, нельзя переоценивать размах его. Если даже увеличить приводимые нами неполные данные вдвое, то численность крестьян, участвовавших в этих волнениях, будет составлять по отношению ко всем помещичьим крестьянам не более 1%. Характеризуя крестьянское движение после реформы, Валуев в своем докладе Александру II от 15 сентября 1861 г. писал: «Случаи буйного неповиновения были чрезвычайно редки. При одновременном объявлении гражданской свободы 20 миллионам душ обоего пола... не пало ни одной жертвы на стороне лиц, дотоле пользовавшихся этим правом или призванных по их должностным обязанностям ко введению в действие, отменяющих оное законоположение»1.

Вера в царя по-прежнему была сильна, несмотря на столь серьезный предметный урок, каким являлись «дарованные» царем «Положения 19 февраля» и реализация их с помощью розог и пуль. Новгородский помещик Носович, касаясь крестьянского движения, в своем дневнике цинично писал: «...крестьяне наши сильно верят в царя и бога, эксплуатируя эти незыблемые верования, их можно привести, разумеется, с умением, до конца, куда хочешь. Другой вопрос,— продолжал он,— когда кто или что-нибудь станет поперек этих верований»2.

Именно вера крестьян в царя и бога, являвшаяся выражением стихийности движения, была одной из основных причин, которая дала возможность правительству сравнительно легко подавить сопротивление крестьянства.

* * *

Анализ хода составления уставных грамот, а также и крестьянского движения в этот период дает основание для следующих выводов.

1 ЦГИА, ф. Валуева, оп. 1, д. 594, л. 1.

2 С. Носович. Крестьянская реформа в Новгородской губернии. СПб., 1899, стр. 92.

213

Созданный летом 1861 г. институт мировых посредников носил в основном крепостнический характер. Он в значительной степени укрепил правительственные позиции в деревне. Правительству удалось также создать себе опору и в лице органов крестьянского общественного управления, носившего полицейско-фискальный характер.

Составление уставных грамот протекало в обстановке массового противодействия крестьян. По далеко не точным и, бесспорно, заниженным данным, свыше 50% крестьян отказалось подписать уставные грамоты. Введение в действие уставных грамот проводилось также в условиях массового сопротивления крестьян. В силу этого нередко грамоты вводились при участии воинских частей.

\Жрестьянское движение в этот период характеризовалось главным образом пассивными формами борьбы, что находило свое выражение в массовом отказе подписывать уставные грамоты. Особенностью крестьянского движения этого периода являлся его локальный характер. Весьма редко движение распространялось за пределы одного селения. Некоторую активизацию крестьянское движение получает весной 1863 г., что было связано с ожиданием «новой воли».

* * *

В 1863 г. в связи с восстанием в Польше правительство изменило условия реформы 1861 г. в Виленской, Ковенской, Гродненской, Минской, Могилевской, Витебской, Киевской, Подольской и Волынской губерниях. Это обусловливалось стремлением правительства Александра II создать себе в лице крестьянства опору в борьбе со шляхетским национально-освободительным движением.

В Белоруссии и Литве в этот период наблюдались массовые крестьянские волнения, руководимые наиболее радикальной частью партии «красных» (Сераковский, Калиновский).

22 января польское революционное правительство издало манифест, по которому вся земля, находившаяся в пользовании крестьян, переходила им в собственность без выкупа. Крестьяне обязывались лишь в дальней-

214

шем уплачивать особый налог за землю. Помещики же  должны были получить компенсацию за земли, отходящие в собственность крестьян. Таким образом, земли, находившиеся в пользовании крестьян, переходили им в собственность фактически на основе выкупа, так как компенсация помещиков могла быть осуществлена лишь за счет широких масс народа, т. е. в первую очередь крестьянства. Именно этим целям и должен был служить земельный налог, вводившийся согласно манифесту.

Издание этого манифеста вызвало серьезное беспокойство правительства и заставило пойти на изменения содержания «Положений 19 февраля» в Литве, Белоруссии и на Правобережной Украине. 4 февраля 1863 г. П. А. Валуев представил Александру II «всеподданнейшую записку» с приложением проекта указа об обязательном выкупе земельных наделов в трех литовских губерниях (Виленской, Ковенской, Гродненской) и Минской, а также в четырех так называемых Инфляндских уездах Витебской губернии. Эти записки и были положены в основу закона 1 марта 1863 г.

По указу 1 марта, распространявшемуся на Виленскую, Гродненскую, Ковенскую, Минскую губернии и Динабургский. Дризенский, Люцинский и Режицкий уезды Витебской губернии, назначалась проверка повинностей, определенных крестьянам по уставным грамотам. С этой целью учреждались особые поверочные комиссии. Вместе с тем для крестьян этих губерний и уездов вводился обязательный выкуп (§ 1). Обязательные отношения крестьян к помещикам прекращались с 1 мая 1863 г, (§ 2). С этого же времени крестьяне причислялись к разряду крестьян-собственников, и вплоть до составления выкупных актов они обязаны были причитающийся с них оброк вносить в уездные казначейства (§ 5). Установленный в уставных грамотах оброк понижался на 20%, крестьяне же, находившиеся на барщине, переводились с этого же времени на оброк.

Составление выкупных актов также возлагалось на поверочные комиссии (§ 6). Состав, а также и порядок действий поверочных комиссий должен был быть раз-

1 См.: ПСЗ, собр. 2, т. XXXVIII, № 39337.

215

работай министром внутренних дел. После издания указа 1 марта были направлены письма киевскому генерал-губернатору, а также могилевскому, черниговскому и псковскому губернаторам. В этих письмах подробно объяснялись причины, вызвавшие подобные меры, а в заключение указывалось, что обязательный выкуп не может быть распространен на другие районы страны.

«Двигатели польского направления,— писал министр киевскому генерал-губернатору,— всеми мерами стараются привлечь на свою сторону крестьян и возбудить их против правительства. Они... особым революционным манифестом... обещаются крестьянам предоставить отведенные им земли в собственность с освобождением их от всех повинностей. Крестьяне остаются верными правительству, но в некоторых местах прекратили отбывание повинностей... Через это,— продолжал Валуев,— правительственные власти ставятся в крайне затруднительное положение: они обязываются принимать меры строгости против крестьян, которые содействуют правительству в деле охранения общественного порядка»1.

Говоря о необходимости издания указа, противоречившего основным принципам «Положений 19 февраля», Валуев писал: «...если бы со стороны правительства не было принято решительных мер..., можно было бы ожидать самых гибельных последствий. Вера крестьян могла бы быть поколеблена, революционная партия усилилась бы, и коренные начала права собственности были бы нарушены»2.

После издания указа 1 марта все мировые посредники польского происхождения, составлявшие большинство в мировых учреждениях, были заменены русскими, присланными из внутренних губерний. Преобладающая часть вновь назначенных мировых посредников принадлежала к числу отставных офицеров и чиновников, проживавших без дела в своих имениях: отставных корнетов, поручиков, штабс-ротмистров, губернских и коллежских секретарей и т. д.

Все они ринулись в Литву, Белоруссию, а позднее

1 ЦГИА, ф. Земского отдела Мин. вн. д., 2-е делопроизводство, оп. 33, д. 21, 1863, л. 15.

2 Т а м ж е, л. 16.

216

а Правооережную Украину «в видах водворения русского национального элемента»1, как они указывали -в своих прошениях. Эта публика не могла даже удовлетворить требований виленского генерал-губернатора М. Н. Муравьева, который в своем письме к Валуеву просил более тщательно отбирать кандидатов на этот пост2.

Издевательства, допускавшиеся отдельными мировыми посредниками в отношении крестьян, порой значительно превосходили то, на что отваживались их коллеги во внутренних губерниях.

Одновременно с заменой мировых посредников произошла смена большинства волостных старшин. «За малым исключением старшины в волостях везде избраны новые»3,— сообщал в своем отчете за 1863 г. виленский губернатор.

9 апреля 1863 г. были утверждены поверочные комиссии для поверки денежных повинностей и составления выкупных актов. Поверочные комиссии создавались в каждом уезде4.

2 ноября 1863 г. был издан указ о прекращении обязательных отношений временнообязанных крестьян к помещикам в Могилевской губернии и белорусских уездах Витебской губернии с 1 января 1864 г.5.

Размер выкупных платежей понижался на 20% против оброка, установленного по уставным грамотам, за исключением тех имений, где оброк был определен ниже размеров, установленных «Местным положением».

Таким образом, на протяжении 1863 г. обязательный выкуп и понижение выкупных платежей на 20% были распространены на Литву и на всю территорию Белоруссии.

1 ЦГИА, ф. Земского отдела, 4-е делопроизводство, оп. 52, 1864, д. 3, л. 246.

2 Т а м ж е, л. 35.

3 ЦГИА, ф. Главного комитета об устройстве сельского состояния, оп. т. XV. Опись дел, не вошедших в контрольные реестры, д. 17, л. 124.

4 22 октября 1863 г. виленскому генерал-губернатору было предоставлено право в целях скорейшего составления выкупных актов создавать дополнительные поверочные комиссии. При этом содержание их относилось за счет процентного сбора, установленного с помещичьих земель.

5 См.: ПСЗ, собр. 2, т XXXVIII, отд 2, № 40172.

217

Политика правительства, рассчитанная на быстрейшее подавление польского национально-освободительного движения и ликвидацию угрозы перерастания его в общероссийское восстание, что было особенно реально в Литве и Белоруссии, заставила его пойти на дальнейшие уступки крестьянству.

После издания указа 1 марта крестьяне стали обращаться к местным властям с заявлениями, что у них незаконно отрезали часть земель, числившихся за ними по инвентарям.

«Вскоре после обнародования высочайшей воли о прекращении обязательных отношений,— сообщал в своем годовом «всеподданнейшем отчете» виленский губернатор,— крестьяне объявили множество жалоб на прежних владельцев за отобрание от них инвентарных земель»1. Это явление наблюдалось и в других районах.

«Ближайшее исследование сего обнаружило,— указывал тот же губернатор,— что помещики в прежнее время отнимали поземельные участки от таких, которые по малосемейности или недостатку средств не могли исполнять лежавшие на сих участках повинности, и передавали оные другим крестьянам; со времени начатых реформ,— продолжал он,— ..именно с 1857 г., некоторые помещики насильно отнимали от крестьян участки и присоединяли оные к своим фольваркам или отдавали во временное пользование посторонним людям, дабы, таким образом, при окончательном разверстании оставить за собою возможно большую часть земель»2.

Действительно, после издания рескриптов помещики стали отрезать крестьянские земли по всей Белоруссии и Литве. При этом «Местное положение» для этих губерний фактически узаконивало этот грабеж, так как закрепляло за крестьянами лишь те земли, «...коими крестьяне пользовались до утверждения настоящего «Положения»...3. Именно этим обстоятельством и объ-

1 ЦГИА, ф. Главного комитета об устройстве сельского состояния, оп. т XV. Опись дел, не вошедших в контрольные реестры, д. 17, л, 126.

2 Та м же

3 «Положение 19 февраля 1861 г. о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости», ст. 3, стр. 320.

218

яснялся массовый отказ крестьян этих губерний подписывать уставные грамоты.

В связи с этим 14 августа 1863 г. генерал-губернатором Муравьевым был издан циркуляр, по которому поверочные комиссии получили возможность разбирать жалобы крестьян на неправильное составление уставных грамот. Им давалось право «немедленно исправлять все замеченные неточности, предоставляя крестьянам в собственность следующие им по «Местному положению» земли»1.

17 августа Муравьев издал новое циркулярное распоряжение «О предоставлении губернским и уездным по крестьянским делам учреждениям принимать к разбирательству жалобы крестьян на отнятие у них помещиками инвентарных земель»2.

В этом распоряжении вопрос ставился уже о наделении землей крестьян, вовсе обезземеленных помещиками. Это мероприятие носило также сугубо политический характер. Дело в том, что большинство крестьян, принимавших участие в восстании в Литве и Белоруссии, принадлежало именно к обезземеленному крестьянству.

В своем письме к Валуеву Муравьев, объясняя мотивы издания данного циркуляра, писал: «Наделение землею и принятые по этому поводу меры имели целью как устройство быта сельского населения, так и отнятие на будущее время у революции всех средств пользоваться стесненным положением крестьян»3.

На основе циркуляра 17 августа крестьяне, обезземеленные после составления инвентарей (т. е. с 1846 г.), подлежали наделению землей до введения в действие уставных грамот. Однако в силу того, что «...крестьяне эти по совершенному неимению хозяйственного обзаведения весьма легко могут оказаться несостоятельными плательщиками следующих в пользу помещиков повин-

1 «Сборник правительственных распоряжений по устройству быта крестьян-собственников в Северо-Западном крае». Вильно, 1964, стр. 64.

2 Т а м ж е, стр. 64—66.

3 Миловидов. Освобождение крестьян Северо-Западного края и поземельное устройство их при гр. М. Н. Муравьеве. «Ви-ленский календарь на 1902 год». Вильно, 1901, стр. 346.

219

ностей, а впоследствии выкупных платежей»1, Муравьев считал необходимым наделить их участками не свыше трех десятин удобной земли на семью.

Наконец, 18 октября 1863 г. генерал-губернатором был издан еще один циркуляр, конкретизировавший порядок наделения обезземеленных крестьян землей2. Вопрос этот рассматривался теперь дифференцированно. Обезземеленные в 1857 г. и позднее должны были получить свои участки в полном объеме. Обезземеленные же с 1846 по 1857 г. должны были получить трехдесятинный семейный участок. Понятие семьи уточнялось: женатые дети составляли отдельную семью и соответственно этому получали земельный участок.

Руководствуясь опять-таки чисто политическими соображениями, Муравьев ставил также вопрос о наделении земельными участками батраков и бобылей в Люцинском, Режицком. Динабургском, Дризенском уездах Витебской губернии. Количество батраков и бобылей в этих уездах было весьма значительно, приближаясь, по данным Министерства внутренних дел, к 10 тыс. человек, т. е. около 10% всего населения3.

Соединенное присутствие Главного об устройстве сельского состояния и Западного комитетов одобрило 14 февраля 1864 г.4 действия Муравьева и вынесло следующее решение5.

1) Предоставить генерал-губернатору право обращаться к помещикам с предложением, не согласятся ли они приписанным к их имениям батракам и бобылям отвести за выкуп семейные участки размером не менее 1,5 десятины. Получившим эти участки выделить лесные материалы из казенных дач, находящихся в распоряжении министра государственных имуществ.

2) Тех же батраков и бобылей, которые не получат наделов от помещиков, необходимо обеспечить землей за счет казенных земель.

1 «Сборник правительственных распоряжений об устройстве быта крестьян-собственников в Северо-Западном крае», стр. 66.

2 Т а м ж е, стр. 77—78.

3 ЦГИА, ф. Главного комитета об устройстве сельского состояния, оп. 2, журнал № 5 от 14 февраля 1864 г.

4 Это решение Соединенных комитетов утверждено Александром II 29 февраля 1864 г.

5 ЦГИА, ф Главного комитета об устройстве сельского состояния, оп. 2, журнал № 5 от 14 февраля 1864 г.

220

3) Батракам и бобылям, желающим получить земельный участок, разрешить приписываться к другим обществам.

4) Освобождать сроком на 6 лет всех батраков и бобылей от платежей казенных податей и сборов1.

Таким образом, польское восстание заставило правительство осуществить ряд мероприятий, несколько улучшавших положение крестьян Литвы и Белоруссии. Однако Муравьев, вынужденный довольно решительно проводить все эти меры, естественно, не забывал и об удовлетворении интересов помещиков.

Так, в начале 1864 г. им было сделано представление в Главный комитет об устройстве сельского состояния о выдаче пособий помещикам Могилевской и Витебской губерний, вынужденным отказаться от дополнительного платежа по заключенным ими выкупным договорам с крестьянами. В связи с этим Главный и Западный комитеты на соединенном заседании приняли решение о предоставлении пособия нуждающимся помещикам этих губерний «русского и остзейского происхождения», а также тем землевладельцам польского происхождения, «которые главным местным начальством будут признаны вполне благонадежными в политическом отношении»2.

С 1863 г. поверочными комиссиями начали составляться протоколы поверки повинностей и правильности наделения крестьян землей, на основе чего и оформлялись выкупные акты. Результатом этого явилось увеличение существующих крестьянских наделов за счет возвращения земель, отрезанных до реформы, наделение участками ранее вовсе обезземеленных, а также довольно значительное понижение повинностей, т. е. понижение выкупной суммы. Однако во второй половине

1 Практически это решение не было претворено в жизнь, так как помещики, за исключением ничтожного числа (29 человек), отказались обеспечить батраков и бобылей землей. К тому же свободных казенных земель в губернии не оказалось. В связи с этим Главный комитет 23 октября 1864 г. принял дополнительное решение — ходатайствовать перед Министерством государственных имущества о переселении батраков и бобылей, которые не могут быть устроены внутри губернии.

2 ЦГИА, ф. Главного комитета об устройстве сельского состояния, оп. 2, «Журнал Соединенного присутствия Главного и Западного комитетов» № 11 от 30 марта 1864 г.

221

топливом и т. д.). На основе анализа 8961 сделки (96% от общего числа заключенных в Виленской, Ковенской, Гродненской, Минской и Инфляндских уездах Витебской губернии) сервитутами пользовались 129 442 двора из общего количества 236 576 дворов.

Наряду с увеличением земельных наделов в результате реформы были понижены и повинности. По уставным грамотам средний размер повинностей определялся в 2 руб. 14 коп. за десятину, по выкупным актам— в 77 коп. Таким образом, повинности были снижены на 64%. По отдельным губерниям процент понижения был различен и составлял1:

по Ковенской—43

по Минской —75

по Виленской —65

по Гродненской —69

по Витебской —59

По отдельным же уездам процент понижения повинностей колебался весьма значительно.

В результате реформы 1863 г. белорусское и литовское крестьянство увеличило свои земельные наделы главным образом за счет тех земель, которые были отрезаны у них в 1857—1861 гг., до утверждения «Положений 19 февраля», т. е. в период опубликования рескриптов. «Это обезземеливание,— указывалось в отчете Главного комитета об устройстве сельского состояния,— приняло особенно широкие размеры по воспоследованию в 1857 г. высочайших рескриптов, возвестивших предстоящее преобразование поземельных отношений»2.

Под влиянием польского национально-освободительного движения крестьянству Белоруссии и Литвы были возвращены отрезанные у них земли, а также значительно облегчены и условия выкупа. В отличие от внутренних губерний временнообязанные отношения в 1863 г. были полностью ликвидированы.

1 См.: Д. Рихтер. Указ. статья, стр. 590. Как и в вопросе о наделах, не приводятся сведения по Могилевской губернии и по белорусским уездам Витебской губернии.

2 «Отчет Главного комитета об устройстве сельского состояния за девятилетие — с 19 февраля 1861 г. по 19 февраля 1870 г.». СПб., 1870, стр. 49.

224

* * *

Вопрос о введении обязательного выкупа возник, естественно, и в отношении Правобережной Украины. Однако киевский, волынский и подольский генерал-губернатор Анненков не являлся сторонником подобной меры, и она была проведена несколько позднее. Только 8 июля Главный комитет об устройстве сельского состояния принял решение о введении обязательного выкупа в юго-западном крае.

В соответствии с этим 23 июля 1863 г. Валуев сделал в Главный комитет представление о введении обязательного выкупа. Он подробно остановился на положении в юго-западных губерниях, подчеркивая отличие его от обстановки, существовавшей в северо-западных к моменту введения обязательного выкупа. Действительно, в северо-западных губерниях к 1 марта 1863 г., т. е. к моменту введения обязательного выкупа, было заключено всего лишь 10 выкупных сделок, касавшихся 1165 душ1. При этом ни одна из этих сделок не была утверждена Главным выкупным учреждением. В губерниях же Правобережной Украины к июлю 1863 г. было заключено 1052 сделки и требований, касавшихся 220 802 душ крестьян; 119 сделок были уже утверждены Главным выкупным учреждением. По этим выкупным сделкам и требованиям число помещичьих крестьян этих губерний составляло немногим более 15 процентов, а по утвержденным — более трех2.

В силу этого проект закона предусматривал, что сделки, утвержденные к моменту издания его Главным выкупным учреждением и губернским по крестьянским делам присутствием, остаются в силе. Следовательно, не менее 100—150 тыс. крестьян должны были сохранить прежние условия выкупа, т. е. уплатить помещику дополнительный платеж. «Крестьяне эти,— писал Валуев,— вероятно, будут недовольны, что они поторопились прекратить обязательные отношения и через то вовлекались в такие для себя траты, от которых будут

1 ЦГИА, ф. Земского отдела Мин. вн. д., оп. 33, 1863, д. 53, л. 65.

2 Т а м ж е, л. 66.

15 П. А. Зайончковский 225

освобождены остальные крестьяне»1. Однако, по его мнению, это не представляет каких-либо опасений. «Сравнительно незначительное число крестьян (может быть, немногим более 10%), которое подвергнется невыгодам прекращения обязательных отношений по выкупным сделкам, не может возбудить опасения важных беспорядков»2.

25 июля Главный комитет об устройстве сельского состояния единогласно принял решение распространить на Киевскую, Волынскую и Подольскую губернии указ 1 марта 1863 г. о прекращении обязательных отношений крестьян к помещикам в северо-западных губерниях со следующими лишь изменениями:

1. В северо-западных губерниях крестьяне переводились с барщины на оброк, уменьшенный на 20%; в украинских же губерниях Главный комитет полагал более целесообразным перевести крестьян сразу же на уменьшенные против оброка выкупные платежи.

2. Оставить в силе все сделки и требования, утвержденные Главным выкупным учреждением, а также губернским по крестьянским делам присутствием (если они будут признаны правильными Главным выкупным учреждением)3. 30 июля это решение Главного комитета было утверждено Александром П.

8 октября 1863 г. были утверждены «Правила о порядке обращения по имениям Киевской, Волынской и Подольской губерний уставных грамот в выкупные акты». Согласно этим правилам обращение уставных грамот в выкупные акты должно было производиться мировыми посредниками «по указаниям и ближайшем руководстве мировых съездов»4. Мировым съездам предлагалось производить поверку правильности составления уставных грамот «с правом исправления неправильно составленных грамот как относительно надела, так и относительно выкупных платежей»5.

1 ЦГИА, ф. Земского отдела Мин. вн. д., оп. 33, 1863, д. 53, л. 67.

2 Т а м же.

3 ЦГИА, ф. Главного комитета об устройстве сельского состояния, оп. 2, журнал № 30 от 25 июля 1963 г.

4 ЦГИА, ф. Земского отдела Мин. вн. д., оп. 33, 1963, д. 53, л. 164—177.

5 Т а м ж е, л. 166.

226

Как только мировые съезды приступили к поверке уставных грамот и обращению их в выкупные акты, к ним начали поступать массовые жалобы от крестьян на несоответствие выкупных платежей со стоимостью земель. Действительно, земля по выкупу обходилась крестьянину значительно выше ее стоимости, в силу чего требовалось дополнительное понижение выкупных платежей. Поэтому Главный комитет решил предоставить право Губернским по крестьянским делам присутствиям при утверждении выкупных актов понижать выкупные платежи до 15%, а если окажется необходимым сделать понижение в большем размере, то губернские присутствия обязаны передавать этот вопрос на разрешение Киевской временной комиссии, которая по особо уважительным причинам могла допускать это понижение1. Одновременно с этим выкупные сделки и требования, рассмотренные губернским по крестьянским делам присутствием до 30 июля 1863 г. и не утвержденные Главным выкупным учреждением, приостанавливались и подлежали пересмотру. В случае же поступления жалоб от крестьян на обременительность выкупных платежей по окончательно утвержденным и приведенным в исполнение сделкам Киевской временной комиссии разрешалось «входить в соображения о возможности облегчения крестьян и представлять свое заключение по каждому отдельному случаю министру внутренних дел для надлежащих сношений с Министерством финансов или для внесения дела в Главный комитет об устройстве сельского состояния»2.

* * *

В течение 1863—1864 гг. реализация реформы 1863 г. проводилась весьма медленно из-за противодействия генерал-губернатора Анненкова, противника обязательного выкупа.

В целях успешной реализации реформы Главный комитет об устройстве сельского состояния принял весной 1865 г. некоторые меры. Так, 26 марта был увеличен состав мировых посредников на 50 человек. В резуль-

1 ЦГИА, ф. Главного комитета об устройстве сельского состояния, оп. 2, журнал № 26 от 24 августа 1864 г.

2 Т а м ж е.

227

тате этого возросло и число мировых участков, а также были созданы наряду с уездными мировыми съездами специальные поверочные отделения, которые должны были заниматься «...исключительно поверкою уставных грамот и обращением их в выкупные акты»1.

Наряду с этим решением Главный комитет сохранил за крестьянами неразмежеванных имений юго-западного края право пастьбы скота на помещичьих землях, «как находившихся в пару, так... и по снятию с них хлебов, вплоть до окончательного отделения крестьянских земель от помещичьих»2. Одновременно с этим были приняты еще два решения: «Об устранении затруднений, встречаемых при изыскании и восстановлении границ инвентарного надела крестьян в помещичьих имениях юго-западного края»3 и «О крестьянских фруктовых садах в помещичьих лесах юго-западного края»4, по которому эти сады должны были быть включаемы в состав крестьянских наделов, хотя бы они и не числились в инвентарных описях.

Наконец, 8 апреля того же года Главный комитет принял весьма важное решение «О ведомстве и порядке разбора дел, возникающих в юго-западном крае по прежним выкупным договорам и объявлениям и по новым выкупным актам»5.

Принципиально новым в этом решении являлось то, что оно предоставляло крестьянам право обжалования тех выкупных договоров и объявлений, которые были утверждены Главным выкупным учреждением до 30 июля 1863 г., в то время как ранее эти сделки ни при каких обстоятельствах не подлежали пересмотру. В случае обжалования этих сделок мировой съезд обязан был установить, «не было ли употреблено при этом принуждения, обмана или подлога»6. Это решение было вызвано тем, что при заключении выкупных сделок, оформленных до 30 июля 1863 г., были допущены различного рода злоупотребления.

Вполне естественно, что все эти принятые Главным

1 ПСЗ, собр. 2, т. X, №41978.

2  Та м же, № 41979. 'Там же, №41980.

3 Там же, № 41981. 6 Т а м ж е, № 42043. 6 Т а м ж е.

226

комитетом меры способствовали более быстрой реализации реформы. Однако к концу 70-х годов поверка и утверждение выкупных актов не были еще полностью закончены.

По данным Ри-хтера, анализ 7639 выкупных сделок из общего числа 7994 показывает, что количество земли у крестьян увеличилось на 18% (с 3 396 533 до 4 016 604 десятин). Это увеличение произошло за счет восстановления наделов в инвентарных границах.

По отдельным губерниям увеличение земельной площади бывших помещичьих крестьян представлялось в следующем виде1:

По отдельным уездам средний процент прирезок колебался весьма сильно. Так, по Киевской губернии — от 5% (Черкасский уезд) до 51% (Сквирский уезд), по Подольской губернии — от 9% (Ушицкий уезд) до 27% (Балтский уезд), по Волынской — от 10% (Островский, Дубенский уезды) до 24% (Ковельский уезд)2.

Приведенные цифры нельзя рассматривать как абсолютно верные, так как в части выкупных актов не выделена неудобная земля, вследствие чего определить точно размер прирезок довольно трудно3.

Переходя к вопросу об обеспеченности бывших помещичьих крестьян землей, необходимо иметь в виду, что на Правобережной Украине распределение земли внутри крестьянства было весьма неравномерно. Крестьяне этих губерний подразделялись на три группы: тяглых, пеших и огородников. Пешие имели так называемый нормальный надел, тягловые — примерно двойной по сравнению с пешим наделом, огородники — лишь

1 См.: Д. Рихтер. Указ. статья, стр. 597.

2 Т а м ж е, стр. 593, 597.

3 Т а м ж е, стр. 585.

229

приусадебные участки. Как пеший, так и тягловый наделы по отдельным селениям были также различны.

Наряду с надельной землей крестьяне на Правобережной Украине пользовались и сервитутами.

На основе анализа основной массы выкупных сделок из 492 456 учтенных дворов сервитутами пользовались 283 088 дворов, что составляло в Киевской губернии 54% всех учтенных дворов, в Волынской—71%, в Подольской—54%

Общий процент понижения повинностей был несколько ниже, чем в Литве и Белоруссии. Этот процент по отдельным губерниям составлял:

по Киевской — 41 , Подольской — 45, Волынской —582

По отдельным селениям того или иного уезда выкупные платежи были также неодинаковы, даже в тех случаях, если они принадлежали к одной и той же местности.

Несмотря на значительное снижение платежей, составлявшее по всем трем губерниям в среднем 48%, они все же превышали действительную стоимость земли, на что указывают данные Министерства государственных имуществ. На основе этих данных, представленных в Главный комитет об устройстве сельского состояния по Киевской губернии, в близлежащих казенных однохарактерных селениях выкупные платежи были ниже, нежели в бывших помещичьих: от 22 коп. до 2 руб. 15 коп.; в Подольской губернии — от 70 коп. до 2 руб. 19 коп.; в Волынской губернии — от 20 коп. до 2 руб. 04 коп.3.

Количество земли, полученное, крестьянами в губерниях Правобережной Украины, несмотря на некоторое увеличение в результате реформы 1863 г., не обеспечивало даже и минимальных потребностей. В одном из самых богатых уездов Волынской губернии — Старо-константиновском, указывалось в материалах «высо-

1 См.- Д. Рихтер. Указ. статья, стр. 587.

2 Т а м ж е.

3 ЦГИА, ф. Главного комитета об устройстве сельского состояния, оп. т. XV, д. 172, 1869, л. 56, 64, 80 и 95.

230

чайше учрежденной комиссии для исследования нынешнего положения сельского хозяйства и сельской производительности в России»:— семья, состоящая из трех ревизских душ, при наделе в 6,5 десятины даже при хорошем урожае не досчитывала в своем бюджете 50 руб., а при среднем урожае— 120 руб.1.

Относительно положения крестьян Подольской губернии в докладе этой комиссии говорилось следующее: «При настоящем наделе крестьянин доходом от земли может покрыть все сборы, а для содержания семьи должен зарабатывать вне своего надела... Или, наоборот: надел даст крестьянину возможность при среднем урожае прокормить и одеть свою семью и прокормить скот, но для уплаты всех повинностей и для ремонта скота, построек должен прибегнуть к заработку»2.

* * *

Анализируя реформу 1863 г. на Правобережной Украине, можно сделать следующие выводы: в результате польского национально-освободительного восстания количество крестьянской земли было несколько увеличено за счет восстановления инвентарных наделов. Однако полученная земля не обеспечивала минимальных потребностей основной массы крестьянства, в достаточно сильной степени обезземеленного еще до издания инвентарной реформы 1847 г.

Несмотря на понижение выкупных платежей, цена земли по выкупу была выше ее действительной стоимости. Тем самым выкупалась не только земля, но и феодальные повинности.

Большое положительное значение реформы заключалось во введении обязательного выкупа, ликвидировавшего полностью временнообязанное состояние крестьян.

1 См: «Доклад высочайше утвержденной комиссии для исследования нынешнего положения сельского хозяйства и сельской производительности в России». Приложение к т. I, отд. III, стр. 148—149.

2 Т а м ж е, стр. 137