Глава 1. Человек и монастырь

§4. Эстетическое восприятие монастыря

Природа

«Сравнения в области красоты, будь это красота женщины или природы, все равно — невозможны. Все зависит от того, как в данный момент падают лучи, как легла тень; важно и предварительное настроение зрителя»¹.

Соловецкий монастырь не мыслим вне своего вмещающего ландшафта, вне Севера, льдов, бурного и опасного Белого моря, короткого лета и девственной природы.

Природа Соловецких островов не оставляла безучастной путешественников, которые посвящали ей восхищенные отзывы. В целом авторы едины в характеристике природы Соловецких островов.

Первое, на что они обращают внимание, это чайки, только ленивый не сказал о них несколько слов². Интересна мысль П.Ф. Федорова о том, что «обилие чаек, их прирученность, смелость, их постоянная суета, крики, гомон придают монастырю своеобразный поэтический оттенок»³. Жизнь чаек наводит М.М. Пришвина на мысль о сходстве их с монахами, притом сравнение весьма не лестное: «Малейшая попытка соседней птицы переступить за пределы своей маленькой территории вызывает в соседней державе отчаянный крик и очень часто продолжительную и упорную борьбу. В общем забавно, но и немного грустно. Точь-в-точь такая же жизнь, о которой ночью рассказывал дьякон»⁴.

Озера и виды Соловков также не оставляют безучастными путешественников: «Но красота из красот — это здешние озера»⁵.

Особенно отмечают они виды, открывающиеся с гор Голгофа и Секирная, притом оценка всегда позитивная и не зависит ни от социального происхождения, ни от времени посещения обители.

Часть авторов отмечает один «недостаток» природы островов — отсутствие жизни. Конечно, животные есть, но их мало, лес — как бы вымерший, певчих птиц нет. Об этом пишет В.Г. Диксон.

В.И. Немирович-Данченко: «Пейзажи Соловков были бы еще живописнее, если это возможно, когда бы тут было побольше стад и птиц. Молчание в природе слишком сосредоточивает душу. Созерцания принимают нерадостный характер и переходят в мистицизм. Пение птиц, блеяние стад настроили бы душу на иной, более веселый лад. Даже и чайки внутри островов попадаются в одиночку, и то редко»⁶. Секуляризованное сознание автора не понимает, почему подвижники уходили в пустыни, пускай и такие красивые, как эта.

Студенты МДА пишут примерно тоже самое, но оценка их — другая: «Этой картине недоставало только жизненности и движения. Бесконечная равнина моря утомляла глаз; лес, в котором не было видно ни одного живого существа, казался погруженным в глубокий сон; бледно-голубое небо равнодушно и бесстрастно смотрело на землю»⁷. В то же время студенты находят, что подобное положение вещей — скорее благо, чем зло: «Природа острова имеет большое влияние на соловецких монахов, приучая их к сосредоточенности, размышлению, воспитывая их энергию и закаляя дух»⁸.

Соловки — идеальное место для спасения. Так считает М.М. Пришвин, который не смотря на то что часто иронизирует, умеет писать и на серьезные темы: «Полуночный огонек глядит на нас с монахом, а мы стоим наверху высокой горы и от нас вниз сбегают ели, сверкают озера и море... море... Самим Богом предназначено это место для спасения души, потому что в этой природе, в этой светлости нет греха. Эта природа будто еще недоразвилась до греха»⁹.

О том же пишет В.И. Немирович-Данченко, правда вкладывая в свои слова немного другой смысл: «Да, действительно, ежели отрешаться от жизни и бежать в пустыню, — то именно в такую, как эта»¹⁰. Что имел в виду знаменитый писатель? В другом месте он развивает свою мысль: «Чудный уголок выбрали себе соловецкие монахи. Тут бы хотелось видеть многолюдное население с звонким смехом детей, резвящихся в зелени лугов, с улыбками и песнями красивых женщин, с косарями не в клобуках и рясах»¹¹. Не раз и не два автор останавливается на этой мысли: аскетизм монахов все портит, ничего они в красоте не понимают (перестали понимать), смотрят на мир утилитарно.

Оценка В.И. Немировича-Данченко столь интересна и своеобразна, что имеет смысл процитировать его полнее:

Тут все дышит идиллией, все навевает блаженные грезы, все говорит о далеком милом крае, где нам было так хорошо, весело и отрадно, о прекрасном, бесконечно прекрасном крае, где царствует вечная весна, о светлом крае воспоминаний, имя которому — юность!..

И как становится досадно, когда встречаешь кругом только серые, аскетические лица!..

А прозвучи здесь громкая, вдохновенная песня, проникнутая всею негой потрясенного страстью сердца, этот призыв неудержимо рвущейся куда-то человеческой души — и как волшебно прекрасен показался бы этот идиллический мир, с его лесною глушью и светловодными озерами!..

На этих поразительно живописных берегах как мила была бы любящая пара, вся проникнутая доверием к будущему, золотыми мечтами юности, радужными надеждами на счастье…

И разве это счастье не было бы лучшею молитвою, чистейшим славословием, хвалебною песнию сердца?..»¹²

Контраст великолепной природы и аскетизма отмечает и В.Н. Майнов: «К этой береговой часовне богомольцы идут 2 1/2 версты пешком до самого Анзерского скита, раскинувшегося со своими белокаменными кельями и церковью в прелестной, зеленеющей ложбине, где все дышит жизнью и только скит один напоминает собою о смерти»¹³.

Некоторые авторы при созерцании природы выходят на более глубокий, духовный уровень, размышляя о Боге, вечности и подобных вещах.

Житель Казани Василий Душин: «Куда ни взгляни, везде непроницаемая даль, свидетельствующая о всемогуществе Творца, одним словом сотворившего бесконечный мiр. Небо, море, острова, покрытые лесом, и озера, в которых отражаются как в зеркале дивные берега, все совокупилось в одну общую картину дивную, привлекательную для глаза. Не может не остановиться человек, пораженный величием такой природы»¹⁴.

О. Александр Анисимов: «Местность здесь так очаровательна, что невольно льются тут из уст богомольца хвалебные гимны Творцу красот природы, и не хочется расстаться с ними»¹⁵.

Князь Феликс Юсупов: «Красота мира свидетельствует о величии Творца его. Безмолвие и безлюдье приближали меня к Нему. Молился я молча, но ум и сердце говорили с Ним легко, доверчиво и свободно»¹⁶.

Таким образом религиозное осмысление природы не зависит от происхождения автора и занимаемых в обществе позиций. И это понятно, взаимоотношения человека и Бога строятся не на фундаменте сословий и классов, а на иных, внутренних основах, которые у всех людей одинаковы.

Лишь на одного автора природа островов произвела негативное впечатление — на журналиста С.Д. Протопопова, путешествие по острову ему не понравилось — комары в нос лезут, болта, озерца, скучная дорога. «Сами по себе Анзерский скит и гора Голгофа ничего интересного из себя не представляют»¹⁷.

Как видно, даже природа с ее универсальными законами красоты — и та вызывает у путешественников различные чувства и переживания.

Иконопись и архитектура

Иконопись и архитектура Соловков менее интересны для авторов, зачастую они просто ограничиваются простым перечислением построек, храмов, известных икон.

В то же время следует согласиться с исследовательницей Н.В. Стикиной, что «атмосфера монастырского храма создавала у посетителей и богомольцев особый настрой и совершенно особое поведение»¹⁸. Этот процесс мог не осознаваться, но безусловно накладывал определенный отпечаток на подсознательный уровень, что сказывалось на восприятие обители в целом.

Все, кто характеризует ансамбль Соловецкого монастыря сходятся во мнении — он великолепен.

Соловецкий монастырь для архим. Евдокима органически вписывается в окружающий ландшафт, представляя полную с ним гармонию: «Все здесь точно соразмерено и правильно расположено. В общем, обитель со своими храмами, стенами, корпусами и окрестностями представляла собой прекрасную картину, от которой глаз не хотел оторваться. От всего веяло величием и несокрушимой мощью»¹⁹.

Внушительность, прочность — вот те качества, который отмечает Константин Случевский как характерные и важные в архитектуре Соловков.

Издатель Б. Дунаев: «Только взятые все вместе эти здания представляют собой тот архитектурный ансамбль, который навсегда остается в памяти посетителя; отдельные же монастырские здания в большинстве по-монашески просты в своих очертаниях и вполне гармонируют с суровой иноческой жизнью на Соловках»²⁰.

Лишь В.И. Немирович-Данченко не очень лестно отзывается об архитектуре монастыря, и то, о второстепенных постройках: «Вообще, монахи соловецкие лишены артистической жилки. Все их часовенки, памятники не отличаются вкусом и изяществом. Это просто или вычурные постройки, удовлетворяющие мещанским требованиям, или прямолинейные по рутинному рисунку»²¹.

Отношение авторов к живописи и иконописи сложнее. Крайне интересно наблюдения иностранца В.Г. Диксона в силу того, что он смотрит на все «снаружи», так как его культурные корни в Англии:

«Стены и колонны в церквах носят на себе следы большого искусства, хотя, конечно, и здесь глаза, привыкшие восхищаться только лучшими произведениями итальянских мастеров, не замедлят произнести осуждение. Если рисунок иногда и слаб, а краски были положены сырые или что-нибудь подобное, то все-таки эти живописные сочетания золота и красок должны производить сильное впечатление на взор и мысль молящегося, особенно когда горят лампады, читается псалом, курится фимиам, и священнослужители совершают божественное служение»²².

«У русского живописца нет разнообразия в замысле: злой дух у него всегда имеет вид обезьяны с гвоздеобразным хвостом и огненным языком, а самый ад — вид пламенника, в котором грешники жарятся бесами или поглощаются с костями и мясом, чудовищной пастью. Женщины и дети иногда лишаются чувств от страха, глядя на эти изображения»²³

В восприятии живописи Соловков следует различать иконопись в храме и коллекцию картин, представленных в галерее, соединяющей различные постройки.

О храмовой живописи (в плане ее оценки) пишут о. Александр Анисимов, студенты МДА, Тобольские семинаристы и В.В. Верещагин. Первые отмечают великолепие, реализм, «своеобразный отпечаток»²⁴ соловецких икон и фресок. Художник В.В. Верещагин иконописью остался не доволен: «Все церкви монастыря донельзя перепорчены позднейшими переделками и украшениями безвкусного характера. Живопись, покрывающая стены, ниже всякой критики <…> большие картины на стенах главной церкви суть не что иное, как плохие копии с Рубенса, Штейбена и др. — все пестро, кричаще, лубочно»²⁵.

Галерея больше привлекала внимания авторов.

Все авторы сходятся в низком качестве художественного исполнения картин, но оригинальности задумки и большом влиянии, оказываемом галереей на народ.

«У каждой картины стоял народ, разбирая содержание картины. Картины весьма доступны по своему содержанию для понимания и близки сердцу каждого человека. Они поражают всех своим нравственно-психологическим реализмом. Нельзя, кажется, найти ни одного паломника, который не в состоянии был бы понять их»²⁶. Таким образом картины, размещенные в галерее, не элитарного характера, ориентированы на народ, для которого культура «верхов» зачастую остается непонятной и чуждой. «Много подобных картин нарисовано в галерее храма. Они заменяют для народы саму живую, одушевленную и красноречивую проповедь. Это — безмолвные вечные проповедники соловецкие»²⁷.

«Грубыми стенными малеваньями»²⁸ называет Е. Львов эти популярные в народе изображения. «Живопись исполнена в тридцатых года, никакой критики не выдерживает»²⁹.

Как ни странно, в этих картинах «нечто» нашел В.В. Верещагин: «Галерея, покрытая картинами мучений грешников в аду, – картинами в полном смысле слова ужасными <…> представляет нечто более или менее оригинальное по замыслу, хотя и лубочное по исполнению»³⁰.

«В картинах этих в весьма простой, всем доступной форме выражены отвлеченные религиозные идеи, который потому весьма легко усвояются народом»³¹.

«Лестницы и коридоры, сплошь расписанные примитивной живописью самого мистического и грубого характера <…> Вообще живопись тут донельзя наивна и неуклюжа»³². А.К. Энгельмейеру, как человеку образованному (неверующему) не нравится не только манера письма, но и сам сюжет картин (одному из всех писавших о галерее).

Ряд авторов побывал в иконописной мастерской. О ней — позитивные отзывы: «Иконы, выходящие из-под их кисти, — пишет архимандрит Евдоким, — отличаются правильностью очертаний, хорошим изображением лиц святых и очень приятным колоритом»³³.

Более умеренна оценка К. Коковцова: «Конечно, не все полотна отличались одинаковой жизненностью и художественным исполнением, но в общем ученические работы производили хорошее впечатление; сказывалось умелое преподавание и удачный подбор образцов»³⁴.

По В.Я. Уланову «заметна здоровая, не ограничивающаяся постным иконописанием постановка дела»³⁵.

Эстетическое восприятие монастыря сложно и неоднородно. Природа острова у подавляющего большинства путешественников оставила приятные впечатления. При этом в описании природы проявляется сам автор: те вещи, на которые он обращает внимание характеризуют его внутренний мир. С этой точки зрения показательно религиозное восприятие ряда авторов.

Иконопись и архитектура Соловецкого монастыря — неровна по своему составу и качеству. В этом причина неоднозначности оценок. В то же время даже об одном и том же предмете авторы оставляют разные отзывы (например о храмовой иконописи).

***

В ходе анализа восприятия внешней стороны жизни монастыря были получены довольно любопытные результаты. Представляется необходимым провести некоторые обобщения, которые позволят взглянуть на источники в их совокупности. Естественно, процесс обобщения предполагает некоторое упрощение действительности, выявление основного из всего многообразия реальности.

Таблица №1. Человек и монастырь³⁶.

В таблице используются следующие обозначения:
«да» — позитивные оценки;
«нет» — негативные оценки;
«0» — наличие как позитивных, так и негативных откликов по данной теме.
Процентные показатели округлены до целых чисел.

Для удобства мы разделили авторов на 3 категории, в соответствии с количеством негативных оценок (от общего числа тем): 0%, от 1 до 49% и от 50 до 100%.

Из приведенной выше таблицы видно, что большинство авторов (20 источников — 57%) пишут о монастыре в позитивном ключе. Это значительная цифра.

9 авторов (26%) отмечают те или иные немногочисленные отрицательные явления, которые касаются, в первую очередь условий пребывания паломников в монастыре (перевозка пассажиров на пароходах, оказание должного приема, вкусовые качества еды), и источников, из которых монастырь черпает свои средства (якобы не соответствующие призванию иноков). В целом эта группа авторов тяготеет к первой.

Оставшиеся 5 авторов (14%) меньше других симпатизируют монастырю. Им не нравится уровень обслуживания паломников, критикуют они монастырское хозяйство, притом вызывает негативную реакцию почти все, с чем они сталкиваются в монастыре. Интересно, что среди них нет паломников (мотивом путешествия у них выступает экскурсия или служебная поездка).

Анализ показал, что заметной динамики во времени нет. Вопреки ожиданиям, после смягчения цензуры в 1905 году и либерализации общественной жизни, количество критикующих монастырь даже немного снизилось по отношению к предыдущему периоду.

Диаграмма № 9. Человек и монастырь (хронологическая динамика)

По сословиям источники распределяются следующим образом:

Диаграмма № 10. Человек и монастырь. Социальный анализ восприятия

В данной диаграмме представлено отношение представителей различных сословий к внешней жизни монастыря. Следует подчеркнуть, что это не репрезентативный срез общества, а лишь случайна выборка. В то же время сравнение социальных и религиозно-культурных групп внутри этой выборки как раз и дает возможность делать обобщения относительно общесоциальных явлений. Духовенство и простонародье в основном позитивно оценивают внешнюю жизнь монастыря. Тезис о том, что белое духовенство вступало в конфронтацию с монашеством³⁷ на данном материале не подтверждается.

Представители дворянства неоднозначно воспринимают монастырь, однако и среди них яростных критиков не много (33%). Это говорит о неоднородности «опоры самодержавия» и начале (продолжении?) процесса секуляризации общественного сознания.

Примечания

1 Немирович-Данченко В.И. Соловки... С. 494

2 О них писали Максимов, Протопопов, Анисимов, Коковцов, Львов, Пришвин, Федоров, Немирович-Данченко и др.

3 Федоров П.Ф. Там же. С. 23.

4 Пришвин М.М. Соловки... С. 88.

5 Диксон В.Г. Там же. С. 374.

6 Немирович-Данченко В.И. Соловки... С. 482.

7 Соловки и Валаам... С. 106.

8 Соловки и Валаам... С. 97.

9 Пришвин М.М. Там же. С. 81.

10 Немирович-Данченко В.И. Соловки... С. 446.

11 Немирович-Данченко В.И. Соловки... С. 418.

12 Немирович-Данченко В.И. Соловки... С. 434-435.

13 Майнов В.Н. Вотчина... С. 311.

14 Душин В. Там же. С. 64-65.

15 Анисимов А.В., свящ. Там же. С. 68.

16 Юсупов Ф.Ф. Там же. С. 145.

17 Протопопов С.Д. Там же. С. 47.

18 Стикина Н.В. Там же. С. 16.

19 Евдоким (Мещерский), архим. Там же. С. 5.

20 Дунаев Б.И. Там же. С. 78.

21 Немирович-Данченко В.И. Соловки... С. 454.

22 Диксон В.Г. Там же. С. 373.

23 Диксон В.Г. Там же. С. 379.

24 Соловки и Валаам... С. 116.

25 Верещагин В.В. Там же. С. 114.

26 Евдоким (Мещерский), архим. Там же. С. 7.

27 Евдоким (Мещерский), архим. Там же. С. 8.

28 Львов Е. Там же. С. 73.

29 Случевский  К.К. Там же. С. 104.

30 Верещагин В.В. Там же. С. 114.

31 Поездка в Соловецкий монастырь... С. 164.

32 Энгельмейер А.К. Там же. С. 40.

33 Евдоким (Мещерский), архим. Там же. С. 39.

34 Коковцов К. Там же. С. 81.

35 Уланов В.Я. Там же. С. 186.

36 В таблице используются следующие обозначения:

«да» — позитивные оценки;

«нет» — негативные оценки;

«0» — наличие как позитивных, так и негативных откликов по данной теме.

Процентные показатели округлены до целых чисел.

37 Наместников А.В. Там же. С. 215.

Автор: Макарцев Юрий Максимович